Ким Филби - супершпион КГБ

Были и другие сведения, которые косвенно могли бы содействовать установлению личности «Элли». В 1944–1945 годах ФБР зафиксировало радиосообщение советского консульства в Нью-Йорке. После войны американские криптоаналитики попытались расшифровать подобные радиосообщения, и уже в 1948 году были получены первые результаты. В одном из них, направленном в адрес посольства СССР в Лондоне, говорилось, что сразу по возвращении «Стенли» в Лондон необходимо предупредить его о предательстве Гузенко. По мнению МИ-5, смысл этого сообщения состоит в том, что высокопоставленному источнику советской разведки грозит опасность со стороны Гузенко и его об этом в тот момент нельзя было предупредить, поскольку он находился вне связи за пределами Великобритании. Но являлся ли «Стенли» также «Элли»? А если это два разных русских агента, внедренных в разведку Великобритании, то почему Москва хотела предупредить только одного из них — «Стенли»?

С течением времени возможности дойти до истины уменьшились. Когда в 1951 году Маклин бежал на Восток, показав, что он уже давно работает на Советский Союз, стало ясно, что он не мог быть ни «Элли», ни «Стенли». В это время Маклин находился в Вашингтоне и поддерживал постоянный контакт с представителями советской разведки. Выпадает из этой категории и Берджесс, поскольку в это время он был в Лондоне. Возможно, это был Блант, находившийся в указанное время за границей. Дело не закрыто и сегодня, в конце 80-х годов, и в западных разведывательных кругах придерживаются на этот счет двух точек зрения.

Первая версия, выдвинутая Питером Райтом, проживающим в Австралии бывшим сотрудником МИ-5, исходит из того, что «Элли» — это покойный сэр Роджер Холлис, генеральный директор МИ-5 с 1956 по 1965 год. Райт считает, что Холлис был советским агентом, внедренным в британские спецслужбы, причем его служебное положение было даже выше, чем у Филби. Хотя проводивший расследование по этому вопросу Объединенный комитет СИС — МИ-5 не нашел против Холлиса какие-либо убедительные улики и хотя пересматривавший результаты этого расследования секретарь кабинета министров Великобритании лорд Тренд не обнаружил доказательств в подтверждение этой точки зрения, тем не менее она существует.

Согласно второй точке зрения, поддерживаемой по крайней мере тремя бывшими руководителями спецслужб, Холлис не может быть «Элли». По их мнению, почти несомненно, что «Стенли» — это Филби, который, возможно, был также и «Элли». В указанное время Филби находился за границей в командировке в Стамбуле, работал в «пятом подразделении МИ» и, несомненно, считался самым ценным советским источником в британских спецслужбах. Хотя в его «биографии нет ничего русского», но у Гузенко не было точного представления, что это означает. В конце своей жизни (он умер в 1982 году) Гузенко заявил, что, по его мнению, Роджер Холлис это и есть «Элли». Однако незадолго до своей смерти в одном из своих последних интервью он утверждал, что «Элли» является Чарльз Эллис, сотрудник СИС австралийского происхождения, у которого была русская жена.

В надежде, что Филби положит конец подобным рассуждениям и восстановит доброе имя Холлиса, в числе первых я поставил этот вопрос перед Филби во время наших бесед в Москве. Для начала вопрос звучал в общем плане: «Можете ли вы что-либо сказать о деле Холлиса?» На что Филби ответил: «Честно говоря, не могу. Я действительно знал его, но не близко. Мысль о том, что он был советским агентом, внедренным в британские спецслужбы, кажется мне далекой от реальности. Я считал его настоящим, но немного чопорным и нудным англичанином».

Я верю Филби по той причине, что было бы в интересах КГБ поддержать мысль о том, что Холлис действительно был советским агентом. Это усилило бы неуверенность в британских спецслужбах, дискредитировало бы их в глазах общественности страны, сеяло бы разногласия между разведками США и Великобритании и укрепляло бы репутацию русских как первоклассных мастеров шпионского дела. С другой стороны, даже намек Филби на то, что Холлис был советским агентом, вызывал бы подозрения, поэтому данный им ответ был единственно правильным. Даже если ответ Филби был искренен, он ни на йоту не продвинул нас вперед, поэтому я начал оказывать на него давление, заявив: «Вы должны знать о деле Гузенко и «Элли». Филби ответил: «Конечно. Первую информацию об этом я получил от Стефенсона. Шеф вызвал меня к себе и поинтересовался моим мнением. Я ответил, что побег Гузенко представляет для нас большую важность и именно так мы относились к этому делу. Для КГБ это была катастрофа, но я ничем не мог помочь. РСМП настолько надежно упрятала Гузенко, что русские ничего не смогли с ним сделать. Гузенко выдал обширную канадскую сеть русских. Телеграммы, которые он прихватил с собой, оказали большую помощь западным криптоаналитикам».