Киммерийский закат

Соблазну странника он не поддался только потому, что понимал: решаться все как раз будет нынешним утром, причем в первые же часы после объявления по радио и телевидению о введении «чрезвычайки» и создании Госкомитета по чрезвычайному положению. Именно тогда будут поставлены на кон судьбы страны, партии и конечно же его собственной «конторы».

Только недавно Старый Чекист перечитал повесть о генеральском заговоре против Гитлера. Так вот его просто-таки поразила бездарность германских генералов, не сумевших организовать переворот, успех которого был, по существу, предрешен, даже несмотря на фантастическое спасение фюрера. Эта повесть заставила его задуматься. Тогда в руках немецких генералов – Бека, Ольбрихта, Штюльпнагеля, Фромма… – было все: войска, штабы, полиция, курсанты военных училищ… Но не было лидера, ярко выраженного волевого лидера, и не было решительности.

Лидер – и решительность – вот что способно обеспечить успех всякого путча, всякого переворота! Но есть ли реальный, влиятельный, зримый для страны, для народа, лидер у них, гэкачепистов? В том-то и дело, что его нет. Уже через несколько часов вся страна будет говорить о том, что Ненашев всего лишь марионетка в руках закулисных заправил переворота, которыми конечно же являются он, Корягин, и Лукашов. А вот что касается генсек-президента Русакова…

Не только для миллионов рядовых граждан страны, но и для журналистов и политических аналитиков еще долго будет оставаться загадкой: так все-таки знал Президент об этом путче или не знал? Действительно ли Русакова взяли в доросской резиденции под домашний арест, или же все это была инспирировано им самим, чтобы позволить КГБ и войскам навести порядок в стране без его видимого участия и даже присутствия? Являлся ли организатором путча сам Президент, или же его заставили примкнуть к нему уже во время поездки группы гэкачепистов в Крым, в резиденцию главы государства?

Не зря в свое время его, Корягина, гитлеровский коллега Гейдрих слишком рано и невовремя сгинувший в Чехословакии, стоически призывал, да что там, заклинал: «Вперед, за вожаком!» Так что во всех революционных ситуациях прежде всего возникал один вопрос – выбора вожака. После Ленина в компартии его больше не было. Не родился, не воспитали, не проклюнулся из гущи партийных масс. Если иметь в виду истинного вожака, а не диктатора Кобу-Сталина, который, конечно же, сыграл и свою положительную роль в формировании коммунистического режима, определил его истинное лицо, его каноны, принципы его существования.

* * *

Возможно, книга о заговоре против Гитлера попалась шефу госбезопасности под руку накануне кремлевского лжепутча совершенно случайно. Когда-то он уже читал ее, а теперь вот как бы по новой… Но, может быть, в этом тоже угадывается перст судьбы? Во всяком случае, дня три назад он вынужден был вновь обратиться к ней и перечитать на сон грядущий. В конце концов генералы-заговорщики в какой-то степени являлись союзниками кремлевских сталинистов. И не было ничего зазорного в том, чтобы извлечь их уроки. Так вот главный из них заключался в том, что ни одному заговорщику не позволительно упускать время.

То, что следовало предпринять в «час Икс-1», то есть в первый же час после поступления из штаба заговорщиков кодового сигнала «Валькирия», генералы вермахта пытались предпринимать спустя три-четыре часа, когда инициатива была упущена, когда гестапо, СД и части СС начали приходить в себя.

Правда, в Москве все наоборот: не подвела бы армия, да не сорвались бы с цепи спецподразделения Главного разведуправления Генштаба, которые через своих командиров подчинялись непосредственно Президенту и Верховному главнокомандующему в одном лице.

Для его людей, отслеживающих ситуацию в «Аквариуме», не осталось незамеченным, что некоторые подразделения спецназа, которых готовили для разведывательно-диверсионных действий в глубоком тылу противника, стали засекречивать своих бойцов на тайных лежбищах, переводя, по сути, на полуподпольное, нелегальное положение. В частности, целую группу таких «интеллектуалов от бизнеса», спешно консервировал сейчас полковник Буров, намеревавшийся, очевидно, составить конкуренцию криминалитету. Именно поэтому Корягин тут же обратил на него внимание, взял под свою опеку и спешно ввел в охрану президентской резиденции в Доросе. Но якобы исключительно от ГРУ и даже в пику госбезопасности.

Похоже, что в кризисной ситуации Русаков намеревался основательно отсидеться в Крыму, предельно используя геополитические особенности полуострова – вроде бы уже и не Россия, поскольку под юрисдикцией Украины; но еще и не Украина, ибо власти крымские настроены пророссийски. Как, впрочем, и воинские части, а также преданный Кремлю Черноморский флот, пребывавший в зоне контроля «Аквариума».