Киммерийский закат

Если бы осуществленный русскими гэкачепистами переворот касался только России, тогда это было бы внутренним делом федералов. Но Ярчук понимал, что попытка возродить Советский Союз в том виде, в каком он был, вернуть под единые законы советской империи[15] Прибалтику, Кавказ и Украину – это уже война. Подавить демократическое и национальное возрождение в такой массе республик можно только жесточайшими репрессиями, наподобие тех, к которым коммунисты уже прибегали в годы Гражданской войны, а затем в двадцатые годы и конечно же в 1937-м.

На службу Ярчук в это утро демонстративно не торопился. К чему? Из Москвы сейчас последуют нервные звонки. И пусть следуют. А его на рабочем месте нет. Он выждет, приценится к ситуации и к шансам путчистов… Что же касается внутренних дел, то он – всегда на связи.

Ярчук неспешно повязывал галстук, когда телефон вновь ожил.

– Это Журенко говорит, – опять услышал он в трубке уверенный, нагловатый голос «партайгеноссе». – Тут уполномоченный ГКЧП прибыл. Из Москвы прилетел, звонит прямо из аэропорта.

– Какая оперативность! – проворчал Предверхсовета. – Кто именно удостоил нас?

– Главком Сухопутных войск Банников.

– Это они что, решили говорить с нами «языком армии»?

– Для начала, генерал Банников хочет всего лишь встретиться с вами, чтобы обсудить создавшееся положение.

* * *

Ярчук выдержал паузу и взглянул на часы: было около девяти. Он хотел спросить, прибыл ли Банников сам или же с группой офицеров, но спросить так – значит показать стороннику гэкачепистов Журенко, что ты боишься Банникова, боишься ареста, переворота уже в масштабах Украины, но по московскому сценарию.

– Что ж, если он прибыл как представитель путчистов, придется встречаться.

– Почему «путчистов»?! – возмутился Журенко, поняв, что определение касается и лично его. – Почему сразу «путчистов»?! Сказано ведь, что главком прибыл в Киев по заданию Госкомитета по чрезвычайному положению, то есть по спасению страны.

– По спасению какой страны и от кого?

– Так ты готов встретиться или отказываешься? – перешел Журенко на «ты».

И Ярчук понял: сейчас первому секретарю даже хочется, чтобы он отказался от этой встречи. Тогда Журенко сам прибыл бы на встречу как официальное лицо, объявил его, спикера парламента, противником ГКЧП, а главное, выступил бы в роли спасителя Украины и всего Советского Союза. Прокрутив в сознании такой вариант развития событий, с двумя ходами наперед, Ярчук, заядлый шахматист, мстительно ухмыльнулся: «Ну, уж такой форы я тебе не дам!» Именно поэтому он по-деловому ответил:

– А что, дело, видать, серьезное. Почему бы и не встретиться, если уж в такую рань человек специально для этого из Москвы прилетел?

– Тогда есть предложение встретиться у меня.

– У вас, говорите?

– Посидим втроем, как теперь принято: без галстуков и прессы.

Ярчук по-крестьянски хитровато ухмыльнулся. Он представил себя, главу суверенной республики, сидящим на приставном стульчике в кабинете первого секретаря ЦК, где судьба государства будет решаться не в беседе с руководителем парламента, а всего лишь – при его участии.

– А где это у тебя? – тоже перешел на «ты», как, по старой партийной традиции, обращался к нему Журенко. – На даче, что ли?

– Почему «на даче»? В Центральном Комитете партии.

– А я уж подумал было: на даче и действительно без галстуков, как теперь принято. А вот в ЦК… В ЦК – извини, не получится. Он ведь, генерал этот, прибыл, как уполномоченный Госкомитета, отстранившего от власти Президента СССР, то есть совершившего государственный переворот. А в Украине говорить от имени государства можем пока что только я и Верховный Совет, своими законами и постановлениями. Поэтому если и будем встречаться, то только у меня, в Верховном…

– Не думаю, что это так принципиально. И потом, власть в руки берет не гэкачепе, а, в его лице, сама партия.

– Вот о партии в этом постановлении гэкачепистов как раз ничего и не сказано. Власть взял в свои руки некий Госкомитет по чрезвычайному положению, а не Политбюро ЦК КПСС. При этом непонятно, где в это время находится Президент страны и кто дал право отстранять его от власти или хотя бы на какое-то время лишать полномочий. И потом, почему в это их ЧП, или как его там, не вошел глава Российской Федерации Елагин? Они что же, хотят править страной, не считаясь с законной властью ни России, ни Украины?

– Ну, так вопрос не стоит… – проворчал Журенко, почувствовав, что выбиться в «спасители Украины» Ярчук, за которым в этом вопросе стоит почти вся интеллектуальная элита республики, ему не позволит. – Комитет намерен опираться на партию, армию и широкие слои народа.

– «Широкие слои народа» голосовали за Верховный Совет России и Украины, а не за гэкапутчистов, – вежливо, но в то же время твердо парировал Ярчук. – А потому подтверждаю: встречаемся у меня, в Верховном Совете, на государственном уровне, как положено.

– Ладно, в Верховном так в Верховном… – неуверенно и крайне неохотно согласился партийный босс. – Если это так принципиально…