Киндер-сюрприз для декана (СИ)

Я набираю в грудь воздуха чтобы потребовать немедленно вынести этого монстра из моего дома, и лучше – отправить обратно в магазин, чтобы ему вернули его деньги, но…

Я не успеваю.

Карамелька ведь тоже слышала звонок. И накрутившись перед мальчишками в веночке, она решила, что воспитанная именинница сама должна встречать гостей, чтобы отжимать у них подарки. А тут ее ожидало…

– Домик! – ликованию моей дочери нет пределов, – домик для динозавриков!

– Это тебе, моя принцесса, – тут же подталкивает коробку Каре навстречу Ройх.

Моя же дочь…

Восторженно вопит, восторженно обнимается с коробкой, восторженно скачет вокруг неё…

Мои шансы избавиться от подарочка тут же сгорают до пепла.

Это в магазине ты можешь объяснить ребенку, что твоих денег не хватит на все на свете, и при должной настойчивости он тебя услышит. А на дне рождения… Да еще и когда подарок встречается с такой вот бесконечной радостью…

Я не враг своей дочери. И самой себе тоже.

Все что мне остается – подарить Юлию Владимировичу Ройху страстно-кислотный взгляд. А его глаза неожиданно смеются…

– Пойдем соберем это чудовище, – подмигивает мне эта бесстыжая сволочь, – как думаешь, двух архитекторов на это хватит?

Глава 31. Юлий

– Да нет же, куда ты его пихаешь?

– А куда еще по твоему его стоит запихать?

Недовольное Катеринино шипение я встречаю обреченным спокойствием. Как показала практика этой волшебной сборки – ошибиться могу и я, и моя восхитительная напарница.

– Да вот же, по схеме сюда этот дурацкий желоб крепится! К этой стенке!

Смотрю на схему, склоняю голову налево, потом направо. Хмыкаю недовольно. Какую точку зрения не выбери – с любой я действительно продолбался. Киваю и вкладываю кривую ярко-белую трубу, оформленную под длинную берцовую великанью кость, в пальцы Катерине. Она же ловко ставит её куда следует, нажимает, вставляя детальку в нужные пазы. Щелк…

– Ну наконец-то, – выдыхаю я, обозревая чудовище, которое мы с Катериной воздвигли посреди гостинной. Судя по всему стоять домик будет теперь здесь, потому что он уже шире чем двери в её комнату.

– И не говори-ка, – тихонько шепчет Катя, и от этого маленького напоминания, что она на самом деле тут, совсем рядышком. Только глазами чуть скользни влево, и ничто им уже не будет мешать любоваться красивой высокой шеей. И роскошной гривой блестящих волос собранных в хвост. И…

– Ох, Кара, Кара… – Катя поворачивает голову в сторону и я, как пойманный у замочной скважины прохиндей, быстро прикидываюсь, что любуюсь воздвигнутым на ковре строением. А после и сам гляжу в ту же сторону, чтобы понять почему такой умиленный, но все-таки слегка озабоченный вздох вырывается из мягких Катерининых губ.

А! Так вот в чем дело!

Мы и сами не заметили за сборкой, как разобрали родители гостящую у Карамельки малышню, как был уничтожен до последней крошки праздничный торт, как подкрался и сморил обоих оставшихся детей поздний вечер…

Антоха спит живописно – вытянувшись на весь диван своим немалым ростом, разметав во все стороны длинные руки. Одуванчиком разметались вокруг головы светлые волосы. Но примечательней всего конечно малышка, свернувшаяся клубочком у него под боком. У неё под щекой цветная страница какой-то книжки – Тоха отважно вызвался почитать, когда Карамелька её принесла. А правая ручонка по хозяйски лежит у Тохи на пузе. Картина идиллическая!

Не знал бы что эти двое тусуют вместе только второй вечер, сам бы предположил что вижу брата с маленькой сестренкой. Родных, только очень разных…

– Давай я помогу, – когда поднявшаяся на ноги Катя шагает в сторону дивана разгадать её намеренье по переселению Карамельки в спальню оказывается несложно. И в первую секунду Катерина так остро на меня смотрит, что кажется – еще чуть-чуть и снова полезут наружу эти её обычные иголки: “Ничего нам от тебя не надо, ты нам никто!”…

Что ж, хорошо, что я сегодняшний вечер изначально воспринимал как единственный на долгое время. И не зря спина болит после того как я вдоволь исходился по этому прекрасному ковру с прекрасной всадницей на хребтине. Правда, я все-таки надеялся…

– Хорошо, помогай, – неожиданно жесткая линия в которую поджались прекрасные Холерины губы, чуть вздрагивает и смягчается. И сама она – будто позволяет себе потеплеть на добрый десяток градусов Цельсия.

– Только осторожно.

– Конечно, – киваю. Ощущение чуда – пока еще смутное, поверить в него мне сложно, но… Катя действительно отступает в сторону, позволяет мне подойти, осторожно заползти ладонями малышке под коленки и плечики.

Маленькая головка вздрагивает, реснички приоткрываются. Сонная, волшебная улыбочка моей малышки озаряет красивое личико.

Только спустя несколько секунд понимаю, что перестал дышать. Просто стоял как дурак, перед диваном на одном колене, а Карамелька доверчиво подалась мне навстречу и тюкнулась лобиком мне чуть повыше сердца.

Которое само по себе чуть с инфарктом первый раз не поцеловалось от таких-то вывертов.