Кинематограф Третьего рейха

Многие короткометражные просветительские фильмы на историко-географические темы не только «привлекали внимание» к землям, лежавшим в сфере политических интересов Гитлера, но и служили информационным сопровождением территориальных приобретений Третьего рейха. В таких работах четко озвучивались пропагандистские тезисы. Было бы трудно перечислить их все, поскольку каждое нацистское завоевание обязательно сопровождалось кинодокументацией в форме просветительских фильмов. В сентябре 1940 года Фриц Хипплер, исполняя поручение Геббельса, заказал производство целого цикла 15-минутных фильмов об оккупированных территориях. Такого рода «документирование» коснулось аннексированных частей Чехословакии (впрочем, его результатом стал неплохой фильм о чешском городе Хеб — «Эгер, старый немецкий город» («Eger, eine alte deutsche Stadt»; 1939)), польских земель, присоединенных к Третьему рейху, и Генерал-губернаторства. Часть этих работ — откровенные пасквили. Даже Николая Коперника не оставили в покое, посвятив «просветительский» фильм и ему. На Западе снималось много лент в Эльзасе и Лотарингии, Бельгии (особенно во Фландрии), Нидерландах и Норвегии. Фильмы, созданные на оккупированных территориях СССР, были посвящены, к примеру, «большевистским разрушениям» в Киеве или ликвидировавшему в 1942 году последний колхоз палачу Белоруссии Вильгельму Кубе («Последний удар молотом» («Der letzte Hammer schlag»); 1429 метров, реж. Альфред Стёгер). Режиссер «Последнего удара молотом» также снял фильм «Товарищ Эдельштейн» («Genosse Edelstein»; 631 метр), направленный против стахановцев. Целую серию работ, снабжавших политинформацией жителей оккупированных частей СССР, подготовил Ойген Йорк. Переписываясь с автором данного исследования, Йорк остался непреклонен в вопросе предоставления каких-либо сведений на этот счет. Не вполне изучены и обстоятельства работы над кинолентой «Красный туман» («Roter Nebel»), выпущенной студией «Остланд-фильм» (реж. В. Пуузе) по заказу Центральной кинокомпании «Восток» (Zentralfilmgesellschaft Ost) и предназначавшейся для демонстрации в прибалтийских республиках.

Нацисты прилагали немало усилий для пропаганды просветительских фильмов. Некоторые кинотеатры проводили специальные сеансы культурфильмов, а в Вене даже был создан специальный центр (Kulturfilmbühne), в котором дважды в день шли подборки из пяти просветительских картин. С 14 по 28 сентября 1941 года в Германии впервые прошла «Имперская неделя немецких культурфильмов» («Reichswoche für den deutschen Kulturfilm»). Авторы лучших работ удостаивались высоких наград. Хотя в Третьем рейхе было снято много хороших просветительских кинопроизведений — не все являлись пропагандистскими пасквилями, — особого интереса за рубежом они не вызывали. Положение дел изменила лишь война: оккупированные страны были вынуждены показывать немецкие культурфильмы; союзные государства приобретали их под давлением, а случалось, и добровольно. Как и следовало ожидать, просветительские картины из Германии занимали первые места по категории просветительских лент на Венецианском кинофестивале.

Экранизации прозы и драматургии

Большая доля фильмов, произведенных в Третьем рейхе, — около 40 % всей кинопродукции 1933–1945 годов — представляла собой экранизации прозы и драматургии, чаще всего немецкой литературы, репрезентирующие ценности, ключевые для Третьего рейха. Выбор текстов для экранизаций был мотивирован либо их «пропагандистско-воспитательным» потенциалом, либо популярностью, позволявшей предполагать, что фильм соберет много денег и сможет претендовать на успех в Германии, а возможно, и за границей. В расчет могла приниматься и художественная значимость текстов — обращение к литературе позволяло гитлеровскому государству декларировать свою позитивную роль в заботе о наследии немецкой культуры и в создании благоприятных условий для ее дальнейшего развития. Предметом экранизаций становились также, хотя и значительно реже, произведения мировой литературы. Попадание этих произведений на немецкие экраны еще в большей степени определялось политическими мотивами. Данные о частоте обращения кинематографистов Третьего рейха к немецкой и мировой литературе представлены в таблице 19 (см. в приложении).

Экранизации немецких произведений

Еще на раннем этапе истории немого кино, задолго до прихода к власти нацистов, были осуществлены более или менее удачные экранные воплощения классики немецкой драматургии: пьес Гёте, Шиллера, Геббеля, Клейста и Гауптмана. К концу 1920-х годов немецкие кинематографисты уже не проявляли к ним былого интереса. В период существования Третьего рейха режиссеры от случая к случаю возвращались к классике, давая ей, разумеется, такую интерпретацию, которая по крайней мере не вступала в противоречие с национал-социалистической доктриной. Классический пример — экранизация комедии Лессинга «Минна фон Барнхельм»[112], выдержанная в духе прославления прусского милитаризма.