Кинг

Затем он снова стал покрывать поцелуями мое тело, заставляя мои нервы пульсировать. Он остановился возле моей груди. Провел языком по левому соску. Я вздрогнула. Затем он провел зубами по правому. Я застонала и запустила руку в его шелковистые волосы, обхватила их и прижала его к себе. Он сосал мой сосок, пока я снова не оказалась на грани оргазма, но внезапно остановился.

— Моя очередь, — прорычал он, затем вошел в меня и начал вколачиваться в мою киску.

Глава 4 Иден: взаперти

Я наблюдала за мамой, пока она готовила. Она была такая красивая. Высокая, смуглая, фигура песочные часы, модельной внешности, с длинной тонкой шеей, высокими скулами и густыми волосами. Помню, что в юности я мечтала быть похожей на нее. Мне хотелось посмотреть в зеркало и увидеть там королеву Африки, которая также смотрела бы на меня. Но все, что видела, — это девушку с карамельной кожей, круглым лицом, слишком большими глазами и странными веснушками. Я была ростом 180 см и пухленькой, у меня была фигура песочных часов, и по сравнению со мной мама была просто спичкой. Хотя внутренне мы были похожи. Обе были сломленными черными женщинами, с уродливым эгоистичным отношением к жизни. Я понимала свои проблемы; жаль, что мама не осознавала своих.

— Когда ты собираешься вернуться к своему мужу? — спросила она, прервав мое восхищение ею. По ее тону я поняла, что она вот-вот начнет спорить.

— Надеюсь, что никогда. Не переживай, я здесь не задержусь.

У нас с мамой нет таких отношений, где я могла бы прибежать к ней за помощью или советом. Она была слишком самолюбива и терпела меня только по необходимости. Эта терпимость закончилась в тот момент, когда она решила, что я ей перечу.

Как только Кинг рассказал ей о том, что я солгала, она собрала мои вещи, выставила их у входной двери и сказала мне убираться. Я не буду обманывать ее и говорить, что она поступила бессердечно. Она дала мне пару сотен долларов, прежде чем выкинула меня на улицу.

Стиснув зубы, мама повернулась и махнула в мою сторону лопаткой, которую держала в руке.

— Следи за тем, что говоришь. Видишь, вот почему он надрал тебе задницу. Из-за твоего грязного рта. Хорошего человека ты бросила без всякой причины, — огрызнулась она. Я проигнорировала ее. Она была последним человеком, от которого я стала бы слушать советы насчет отношений.

У моей матери был ужасный вкус на мужчин, включая моего папу. Мне было восемь, когда он бросил ее ради одной из ее подруг. Но я помню, как он довел ее до слез перед уходом. Он тоже был бездельником. Он не работал, поздно приходил домой и обзывал ее всякими словами. Она терпела это, пока однажды он просто не вернулся домой.

После него были Эрл и Карл. Они оба были моложе ее, но она позволяла им использовать ее в качестве половой тряпки. Они оба изменяли. Оба били ее, когда им того хотелось.

В конце концов они все ушли, а она стала искать нового, вместо того чтобы наладить свою жизнь.

Думаю, она решила, что смена расы изменит ее судьбу. Вот тут и появился Джеймс, отец Кинга. То, что он был белым, не имело никакого значения. Он оказался точно таким же, как и все мужчины, которые были у нее до него. Он тоже ушел.

— Иден. — Мама позвала меня по имени, когда я не обратила на нее внимания.

Я подняла глаза и увидела, что она наблюдает за мной. В ее взгляде было видно раздражение.

— Твое и мое мнение о добре чертовски сильно отличаются. Знаю, ты не хочешь моего присутствия здесь, это ясно. Поверь, я надолго не останусь.

Как раз в тот момент, когда я закончила свою речь, на кухню вошел Кинг в одних боксерах, выглядевший посвежевшим, словно он не трахал меня всю ночь до потери сознания и ворча о моем якобы предательстве.

Когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня, я опустила голову в миску с хлопьями, из которой ела. Но боковым зрением видела, как лицо мамы прояснилось. Не уверена, хотела ли моя мама трахнуть Кинга или видела в нем своего настоящего сына, но в любом случае она всегда относилась к нему лучше, чем ко мне.

Словно щелкнув выключателем, я увидела, как кардинально изменилось ее поведение. На ее пухлых губах появилась улыбка, а тон стал на октаву мягче. Она вскочила на ноги.

Я сжала переносицу, надеясь предотвратить надвигающуюся головную боль.

— Дело не в том, что я не хочу, чтобы ты была здесь. Просто меня беспокоит то, что ты выглядишь подавленной вдали от своего мужа. — Она разыгрывала спектакль, изображая обеспокоенную мать.

Да, давай, сделай еще хуже, чем уже есть.

— Доброе утро, Эшфорд. — Она улыбнулась ему, выпустив поток дерьма из своих губ.

— Доброе утро, мама. — сказал он и я почувствовала на себе его тяжелый взгляд.

С моих губ сорвался раздраженный вздох. Я ненавидела, когда он называл ее мамой. Он делал это только потому, что знал, как это меня раздражает. Мама хихикнула.

— Я приготовила для тебя «добро пожаловать домой» завтрак. Также есть сосиски, печенье и овсянка с маслом и молоком, как ты любишь.

Я сжала зубы. Она даже мне нечего не предложила. От этого хотелось смеяться и плакать одновременно.