King of the road (СИ)

Монца — самая скоростная трасса “Формулы-1”. Она видела взлёты и падения, победы и поражения, удивительные случаи везения и смерти. Когда на трассе гудит жизнь, полным ходом идёт подготовка к гонке, ревут моторы болидов, и болельщики орут что есть силы, поддерживая своих любимых пилотов, атмосфера на трассе всё равно что в Колизее во время боя гладиаторов.

Сегодня туманным утром Монца заснула безмятежным сном в ожидании следующей гонки, она пустынна и задумчива.

Тор договорился с менеджером о неофициальном визите, и ему не отказали, даже сумму за посещение пустующей трассы попросили символическую. Том сидел в первом ряду, закутанный в плед, и пил утренний кофе. Было туманно, влажно, и хотелось спать. Но Одинсон вытащил его из тёплой постели, сам надел на вяло сопротивляющегося любовника тёплую кофту, джинсы, носки и туфли, вытащил его из уютного номера, посадил в такси, и они уже ехали куда-то. Громовержец не уточнил, куда именно, а Том дремал у него на плече, не задавая лишних вопросов.

Оказалось, что Тору прямо-таки жизненно необходимо было с самого утра посетить гоночную трассу, где они были ещё вчера, болели за друзей, и Том вовсе не думал, что снова вернётся сюда, тем более в такую рань. Так или иначе после чашки кофе его голова заметно просветлела, Тор сидел на соседнем кресле и тоже пил кофе. Он выглядел задумчивым и угрюмым, всё поглядывал на спортивную сумку, которую зачем-то взял с собой.

Том не знал, зачем они здесь, почему молча сидят и любуются на пустую трассу, словно в ожидании представления. Они не гонщики, всего лишь болельщики, и предпочтения любовников разделились странным образом, раньше Хиддлстон болел только за Джеймса, а теперь эту инициативу Тор выхватил из его рук. Понятное дело, из-за своей давней неприязни к богу обмана переживать за Лафейсона Тор просто не мог, а сидеть молча, оставаясь безучастным, ещё сложнее, когда вокруг ревут моторы скоростных болидов. Вот Тор и сжульничал, взяв за правило подбадривать Ханта, а Том хитро щурился и кричал: «Локи, гони!» Так сложилось, и подобное течение дел любовников устраивало. Хиддлстон действительно хотел поддержать Локи, потому что проникся к нему глубокой симпатией, ну а Тор пусть продолжает играть в отстранённость. Хотя отношения богов во многом смягчились, они не мерили друг друга презрительными взглядами, просто устало-равнодушными.

Сейчас актёру казалось, что это не он сидит в первом ряду, такой счастливый, чуть сонный, а кто-то другой. Он улыбается, он дышит полной грудью, как никогда прежде свободный от прошлого и смело принявший своё настоящее.

— Тор, а ты романтик, — Хиддлстон мягко засмеялся, припоминая, как вчера они нежились в роскошной горячей ванне, в воде плавали лепестки алых роз, а в воздухе витали ароматы благовоний. Тор был даже чрезмерно нежен, хотя Том уже успел привыкнуть к его силе и к настойчивым жадным прикосновениям и ласкам. Одинсон не пытался навредить, подчинить своей воле, а Том взамен впитывал весь жар бога грома.

— Я только с тобой такой, — отозвался Одинсон, оторвавшись от лицезрения асфальтового покрытия трассы.

— Да, ты очень скрытный, мне кажется, — задумчиво ответил Том, согревая руки, он полностью обхватил ладонями горячую чашку. — Тебя не сразу поймёшь.

— Тебя это пугает? — нахмурился Тор, актёр отрицательно покачал головой, сделал маленький глоток кофе и улыбнулся.

— Скорее немного настораживает, — актёр усмехнулся, давая понять, что Тор вовсе его не пугает. — А вообще, если серьёзно, мне никогда не было так хорошо и спокойно, только с Джеймсом. И не хмурься, ты знаешь, что именно я имею в виду. Он мой лучший друг, самый близкий человек, один во всём мире такой, но с ним я целоваться не хочу, он мне как брат. А ты…

— А я? — переспросил Тор с любопытством, Том словно намеренно заставлял его нервничать из-за Ханта, присутствие гонщика в жизни Хиддлстона в один момент вроде и не беспокоило Тора, а в другой заставляло малодушно ревновать к смертному, но такие вспышки быстро тухли. — Я как кто?

— Тебя я хочу, без тебя я не смогу, мне страшно доверять кому-то, но тебе я верю, — Том смущённо опустил глаза, вроде бы просто слова, но, страдая дефицитом доверия, говорить вслух о таких интимных вещах сложно. — Я люблю тебя. Зачем ты спрашиваешь? Сам ведь знаешь, как я к тебе отношусь.

— Знаю и чувствую то же самое. Поэтому я хочу тебе кое-что подарить, — Тор решительно кивнул, в тот самый момент он потянулся к своей сумке, покопался там и выудил оттуда большое жёлтое яблоко. Хиддлстон сперва открыл рот, удивлённо воззрившись на странный подарок, а затем его вдруг поразила догадка, и Хиддлстон даже чуть отклонился вбок, словно предмет в руке бога грома мог ему навредить.

— Тор? — опасливо поёжился Томас. — Это ведь просто яблоко? Я имею в виду обычное.

— Нет, — громовержец отрицательно помотал головой, замечая растерянность любовника. — Это яблоко из садов Идун, оно дарует тебе молодость и лишние несколько десятков лет. Я хочу, чтобы ты съел его прямо сейчас.