King's Bounty: Паладин с чёрным мечом (СИ)

Не удостоив пирата ответом, эльф вышел в коридор.

За минувшие несколько дней Гауди много плавал и дрался и, как он сам считал, заслужил долгий и спокойный сон, но не успел герой Тэкрона сомкнуть глаз, как его уже попытались разбудить.

— Вставай паладин, ещё успеешь выспаться! Время против нас! — нашёптывал голос Владыки.

«Какой же мерзкий у него голос, — думал Гауди, раздирая глаза. — И сам он мерзкий! Почему ночью! Почему сейчас!»

— Да подымайся же ты, лежебока! Если засветло не уберёмся отсюда, нас до самой Элоны будет провожать эскорт! Я уже видел, как бородатые готовили свои корабли.

— Хорошо же, доплывём без приключений, — Гауди нашёл в себе силы подняться.

— Экий шутник! Пошевеливайся! Если через десять минут не будешь на драконе, уплывём без тебя, — Владыка хотел было выйти.

— Не уплывёте.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Оба помнили и о грядущей дуэли, и о том, что без Гауди у дракона не будет гребцов; за эльфом гномы не пойдут.

— Уплывём, — холодно отрезал Владыка и ушёл.

В одном коротком слове Гауди услышал всё: и что эльфы в силах нанять других гномов, и что Гауди сам приплывёт на Элону.

«Какой же он мерзкий!», — размышлял Гауди, пока собирал шкуры и пристёгивал меч.

Шалопая никто не разбудил. Судьбу пирата паладин решил ещё вчера. Дальнейшее путешествие уже не имеет к нему никакого отношения, а рисковать понапрасну его жизнью юноша совсем не хотел. Путешествие на Элону рыцарь расценивал, как дорогу в один конец.

Гости давно покинули таверну, Гауди на ощупь пролез за стойку и нашарил там чернильницу с авторучкой — модным изобретением гномов. У одинокого фонарика, что висел над входом, рыцарь написал короткую записку пирату: «Мы всё сделали. Теперь ты можешь начать всё сначала. Удачи».

Послание Гауди оставил без подписи. Свернул листок и, вернувшись наверх, просунул её под дверь комнаты Шалопая.

Обледенелый дракон всё ещё стоял у пристани. Владыка, взобравшись на самый нос внимательно следил за приближением Гауди, и когда тот поднялся на борт, спросил:

— Никого не забыл?

— Нет, — ответил Гауди, хмуро глядя в сторону туманного моря.

Для Шалопая день начался слишком уж хорошо. Он даже не сразу понял, что уже не спит, и всё, что с ним происходит — не сон: крыша над головой, мягкая, тёплая постель. Выспавшись, пират чувствовал себя прекрасно. Впереди ждали славные дела, выполнить которые ему, конечно же, по плечу.

Бодро поднявшись, Шалопай натянул портки, и вдруг заметил лист бумаги у двери. Пират поднял его и прищурился. Почерк неровный, но разборчивый.

— Якоря мне в зенки! — воскликнул пират, роняя записку, и голым по пояс, да ещё и босиком, выскочил в коридор. Он искренне верил, что тот, кто оставил послание, сделал это недавно и не успел удрать.

Внизу тихо праздновали освобождение Тэкрона самые стойкие гномы. Те же, кто послабее, давно разбрелись по домам. Несколько мутных взглядов проводили полуголого человека до входа. Безумец выскочил в метель, оставив дверь нараспашку.

Метель метелью, но от замершей на возвышенности корчмы отлично просматривалась пристань, где занесённые снегом стояли два торговых корабля, тех самых, что были здесь, когда дракон Владыки привёз его, Шалопая, на этот суровый остров.

Пират вернулся в зал и громко спросил, обращаясь сразу ко всем присутствующим:

— Куда делся паладин?

Ответил трактирщик:

— Сэр паладин с командой отчалили засветло. Мы даже не успели…

— А сейчас какой час? — Шалопай не собирался слушать, что там гномы не успели.

— Так за полдень недавно перевалило. Что же это получается, они тебя забыли? — искренне расстроился трактирщик. — Не беда! После того, что вы с сэром паладином сделали для нас, мы тебя одного не бросим, и даже отвезём, куда скажешь! Тут, кстати, наши собираются отплывать на Верону. Пленного еретика Фридриху на суд повезут. Если хочешь, айда с нашими храбрецами!

— Как там насчёт вашего суда? — мрачно бросил пират, направляясь к стойке. За ним оставались мокрые следы.

— Старейшины утром решили, что не в их праве судить такого человека. К тому же…

— Налей-ка мне чего-нибудь покрепче, дядя. За счёт заведения. Хочу выпить за освобождение Тэкрона, — на душе у Шалопая мела такая же метель, как и за стенами трактира, и пират знал лишь один способ как её развеять.

Гном выставил рюмку и потянулся за бутылкой, что стояла в тени скромного бара.

— Так что насчёт Вероны? Поплывёшь? Или у нас погостишь до весны, м?

— Сейчас, гноме, подожди забалтывать. Выпью, поразмыслю и скажу, куда мне надо. Что это, кстати?

— Это наша местная перцовка! Не хуже вашего рома, — гном налил половинку и вернул бутыль на место.

— То что нужно. Такие штуки хорошо прочищают мозги. Ну, за Тэкрон! — выкрикнул Шалопай и запрокинул рюмку.

Голоса завсегдатаев дружно поддержали.

Глава 12. Преображённый. Часть 1