King's Bounty: Паладин с чёрным мечом (СИ)

Ударом ноги Владыка распахнул тяжёлые воротины и первым вошёл в башню.

Внутри всё оставалось так же, как и раньше, за тем исключением, что алтарь больше не мерцал, а бледно светился ровным светом, как если бы магия внутри него впала в спячку. От обелиска исходили сильные чары, блокирующие любые проявления магии внутри. Пока заклинание действовало, Зилгадис не мог взаимодействовать с Теаной.

В дальней части зала, у стены, где по-прежнему стоял сундук с трофейными артефактами, сидели кучной гроздью девушки-трансляторы, а рядом с ними, повернувшись лицом ко входу, стояли те двое «самых опасных».

Гауди сам не заметил, как руки его опустились, а сердце замерло. К этой встрече он совсем не был готов. Великий Сальгатерос, наставник, заменивший ему отца, стоял всего в тридцати шагах от него. И это был совсем не тот беспечный абориген, что встретил их с Шалопаем на Ржавом Якоре. Теперь на Гауди смотрел седой, смуглый старец, облачённый в походные одежды храмовника: серый невзрачный кожаный доспех и чёрный плащ до пояса. Как и положено воину в отставке, Сальгатерос не носил оружия, да оно ему и не требовалось.

Рядом с наставником стоял человек в белоснежной рясе патриарха, и он блеснул личными возможностями в тот же миг, как Владыка пересёк порог зала. Потоки маны всколыхнулись, столб белоснежного света протянулся от потолка к каменному полу. Когда же свет погас, на высвеченном месте расправлял крылья белооперённый небесный страж — магический грифон.

— Маркус! Алтарь! — выкрикнул Владыка, прежде чем соткать из воздуха огнешар и чуть ли не в упор выбросить его в морду грифона.

Следом за магией в ход пошла сталь. Эльфийский клинок обрушился на белоснежную голову магической твари и расколол череп надвое. И вот могучее создание, только возникшее и готовое к любым приказам, рассыпалось облаком белых искр.

Тем временем Маркус, собрав последние силы, ударил по магическому колпаку, укрывавшему алтарь Мастера. Воздух вокруг камня вздрогнул, раздался скрежет рвущейся стали. С оглушительным хлопком сияние блокирующих чар разлетелось во все стороны. Жёлтое свечение алтаря вновь озарило зал.

И схватка с грифоном и освобождение обелиска произошли стремительно, но Сальгатерос всё равно сумел бы воспрепятствовать любым посягательствам на дела Синода. Но почему-то старый паладин только пристально смотрел на ученика, будто давал ему возможность проявить себя.

Никогда прежде наставник так не смотрел, и сейчас Гауди понимал, что уже не владеет собой: он не чувствовал тела, не слышал собственного дыхания, пропали даже мысли. Мир вокруг теперь больше походила на сон, в котором звучал ледяной голос Зилгадиса.

— Не раскисай парень! Я снова свободен и я тебе помогу!

Только что Гауди стоял в главном зале Зеркальной башни, как вдруг, куда хватает глаз, во все стороны раскинулось безграничное, полное звёзд, ночное небо. Совсем рядом разрезали тьму кометы; оставляя за собой искрящиеся хвосты мчались они в только им ведомые дали.

Под ногами тот самый каменный, парящий в пространстве пол башни, а вместо стен усыпанная звёздами безграничность. Двое стояли друг напротив друга.

— Здесь вы будете на равных, мой юный друг! — прогудел сразу со всех сторон голос Зилгадиса. — Там, в башне, этот человек главная угроза для меня и тебя. Но здесь он бессилен. Ты же всемогущ!

Сильнейшие чары окутали Гауди, сделав его кожу неподвластной ударам стали. Второе заклинание окружило защитой от стихий, а третье уплотнило воздух вокруг, закрывая дорогу всему арсеналу Искажающей магии.

— С моей помощью ты одолеешь его! Огромные магические резервы пущены на твою защиту! Нет такого мага на Теане, кто смог бы её пробить! Иди и убей этого старика!

Но Гауди не собирался драться, ему лишь нужно было набраться решимости и сделать первый шаг навстречу наставнику. Сальгатерос ждал, словно не замечая происходящего вокруг.

Гауди хотел было поприветствовать учителя, но понял, что голос его подведёт и сорвётся от волнения. Вот если подойти поближе… Глубоко вдохнув, юноша решился на первый шаг. Он шёл, а сам не отводил глаз от наставника. «Нет, он никогда так не смотрел на меня, а теперь смотрит, как на чужого», — размышлял Гауди. Глаза Сальгатероса заставили его остановиться в десяти шагах. О тех объятиях, что были на Ржавом Якоре, не стоило и вспоминать. Их больше не будет.

Гауди вздрогнул, заготовленные слова выпорхнули прочь из головы. Сальгатерос начал разговор, и сделал это так, что язык у юного паладина прилип к нёбу.

— Что ты творишь? — прозвучало спокойно и пугающе одновременно. — Гауди, ты понимаешь, что и для кого ты делаешь?

Гауди хотел было ответить что-то сгоряча, но вдруг осознал, что знает лучший ответ.

— Я уже ничего не понимаю. Раньше всё было понятно, а теперь перевернулось с ног на голову.

— Кому ты служишь?

— Я служу Свету!

— И чёрным колдунам, раз выполняешь поручение для одного из них.