Кинк. Право на удовольствие

Он снова посмотрел на то место, где лежала еда, и нахмурился. Похоже, сопоставил. Потому снова посмотрел прямо и вдруг резко отпустил. Не сорвалась я с места только по одной причине — поймает через мгновение. А раз отпустил, то допускает возможность разговора. Казалось, что он очень расслаблен, и даже в голосе напряжения не слышно:

— Бред какой-то. Здесь до ближайшего поселения в любую сторону два дня пути. Это что, новый уровень бродяжничества? Побираться или воровать по чащам леса — как-то глупо, не думаешь?

Я снова опустила голову и повторила:

— Простите меня, господин.

Он неожиданно махнул рукой в сторону:

— Простил. Иди, ешь, раз уж явилась. Там есть сыр и мясо, ни в чем себе не отказывай.

— Правда? — я сказала это импульсивно, не подумав. Даже не определившись, издевается ли он.

Но после этого искреннего вскрика он глянул на меня с еще большим изумлением:

— Правда-правда. Ешь. А в качестве благодарности поболтаешь со мной — я таких странных нищих до сих пор не встречал.

Мысль о сыре вытеснила все страхи, но я боялась окончательно потерять лицо. Постаралась как можно медленнее опуститься на бревно и очень чинно развернуть бумагу. Чуть не захлебнулась слюной от приятного запаха. Но не разрешила себе накинуться на предложенное, а отломила маленький кусочек сыра и хлеба. Закинула в рот — и чуть не умерла от счастья.

Мужчина, не сводя с меня пристального взгляда, подошел и сел с другой стороны прямо на землю. Я продолжала есть, отламывая маленькие кусочки и понимая, что просто не смогу остановиться.

— У тебя вода-то есть? Хватит пока, не спеши. Если ты не соврала, то потом станет плохо.

— Есть, — я отвязала от пояса флягу. Обреченно посмотрела на мясо, но удержалась. Некрасиво будет потянуться к еде после такой фразы. И вдруг в животе больно закрутило от неожиданной сытости. Я отвернулась и сделала еще глоток воды, чтобы мужчина не заметил в этот момент выражения моего лица.

— Все нормально? — поинтересовался он.

Я взяла себя в руки и натянуто улыбнулась:

— Да. Спасибо вам большое.

— Больше не ешь сейчас, ясно? Утром можно.

— Утром? — я уловила только это слово.

Он кивнул:

— Да, куда тебе бежать? А вот мне очень полезно пообщаться с кем-то из местных.

Теперь я могла рассмотреть его лучше. Глаза, кажется, совершенно черные. Не из Курайи, похоже. Вроде бы обычный привлекательный мужчина, но чем-то неуловимо другой. Я ощутила смущение: он добр ко мне, поделился пищей и пока не прибил. Я вспомнила о вежливости:

— Меня зовут Кая, господин. А вы, догадываюсь, очень сильный маг?

— Да, маг, — я отметила, что он так и не представился. — Я тебя принял за ведьму, но теперь сильно в этом сомневаюсь.

— Нет, я не ведьма! — я вскинула руку. — Во мне есть магия, но не ведьмовская.

Я попыталась встать, чтобы напоследок поклониться и уйти. Но маг отрезал:

— Сиди, — я замерла от неожиданного приказного тона, но теперь не шевелилась. Продолжил он опять ровным голосом: — Я сильный маг, ты угадала. Но прошу у тебя урока. Я почувствовал твое приближение за десять метров, но то я. А потом ты двигалась, как будто тень, причем очень быстро. Сама ты, как и твоя одежда подернулись какой-то дымкой — сложно описать, но если не смотреть прямо, то и не заметишь. Что это? Заклинание невидимости? Научи, если не жаль делится таким секретом.

И последняя волна страха отступила. Я в его глазах разглядела интерес, азарт. Он вряд ли хотел причинить мне зло — просто мучился любопытством. Такое случается с теми, кто думает, что в своей сфере постиг уже почти все, и вдруг сталкивается с сюрпризом. И я обязательно бы научила — исключительно из благодарности за еду и доброту. Но обрадовать его было нечем:

— К сожалению, это не заклинание. Проклятие моего рода.

— Проклятие? — он заинтересовался еще сильнее.

— Ну, так не называют, конечно. Но если разобраться — чистое проклятие. Эта магия только вредит, и никакой пользы.

— Отчего же? Если бы ты сегодня встретила не меня, то могла обобрать как липку.

Ощущая почти научный интерес, как у лекаря, когда тот встречает неизвестные симптомы, я настолько расслабилась, что теперь даже улыбалась. И мне хотелось отблагодарить его искренностью:

— Ну, может, и так. Моя мать обладала той же магией, и ее мать. И никто из них не был слишком уж счастлив.

— Расскажи подробнее.

Мне нравились его заинтересованные просьбы:

— Да нечего особенно рассказывать. Передается только девочкам, да и то не всем. Мы можем становиться… ну, вы ведь сами все видели. Говорят, что тысячи лет назад жрицы уже разрушенных храмов обладали даром становиться тенями. Возможно, мы их наследницы, но и это достоверно неизвестно. Сейчас уже ни храмов, ни тех богов не осталось, только я, — закончила тихо.

— А, я понял, — он моей грусти словно не заметил. — Магия есть, но она требует выхода? И что же тебе нужно, чтобы она была спокойна?

— Быть незаметной. Мне сложно быть в центре внимания, особенно большого количества людей — ну, то есть я готова его терпеть непродолжительное время, но быстро устаю. И мне нужно иногда быть тенью, как будто вообще перестаю существовать.