Кинхаунт

- Разрешите представиться! - гаркнул мне сидевший прямо напротив меня белобрысый качок и козырнул, несмотря на отсутствие знаков отличия. - Генерал Ранборн! Мне поручено передать вас во дворец в целости и сохранности!

Несмотря на всю бредовость обстановки, я уставился на него во все глаза. Это был бичара-отставник из библиотеки.

- Узнаете? - весело спросил он. - Здорово мы тогда отбились в библиотеке!

- Отбились? - недоуменно переспросил я.

- Ну как же?! - весело удивился он. - Там же...

Однако в этот момент за бортом что-то хлопнуло, броневик резко свернул налево. Началась стрельба, длившаяся до тех пор, пока мы не въехали на территорию Дворца. Дверь открылась, и я выскочил наружу, спасаясь от непочтительных толчков в спину, грозивших перейти в пинки.

- Бегом, бегом! - призывно махал мне руками рослый парень в черном берете, оглядываясь на небо.

И я побежал за ним.

Дворец прямо на моих глазах восстанавливало множество рабочих. Щепки и опилки летели во все стороны, пилы и молотки весело стучали и визжали.

Вокруг Дворца возводились баррикады. Пробегая через них в кольце охранников, я вдруг увидел... Чака Ворта собственной персоной. С группой таких же боевых стариков он обустраивал контрольно-пропускной пункт.

- Обтеши ровней, если ты не хочешь, чтобы пулемет упал тебе на голову! - визгливо рычал он, как престарелая дворняга.

- Чак? Старина? - окликнул я его, невольно остановившись.

Старик недовольно обернулся ко мне. И тут - о чудо! - его физиономия превратилась в улыбающееся высушенное яблоко.

- Ваше величество, все под контролем! - он салютовал мне своей камуфляжной фуражкой. - Как там на Кинхаунте, жарко небось?

- Да, жара страшная, - кивнул я, несколько смутившись от нахлынувших воспоминаний.

- Ага, особенно на берегу! - крикнул он и заговорщицки подмигнул, обнажив шарик бицепса с наколкой "Н.З.К.Р."

- Побежали дальше, величество! Пока сверху не клюнули в темечко... - нелестно рявкнул мне парень в черном берете, и добавил парочку совсем не благородных слов.

Я поспешил во дворец, где кипели приготовления - создавались штабы, распределялись полномочия. План, который так старательно вырабатывали мы с Мэей, пришлось корректировать так, что от него мало что осталось - нахлынула целая волна людей, ставших лишними при демократии, и жаждавших вернуть стране былой порядок вместе со своими правами. У них уже все было готово - деньги, отряды, оборудование и экипировка, и даже договоренности, кто кому чего, были так подробно разработаны, что мне пришлось с трудом изменять их так, как мне представлялось нужным.

И в первый же день пришлось репрессировать слишком амбициозного аристократа Бари Коорта, который решил, что вправе указывать мне, королю, мое место. На некоторое время аристократы притихли - похоже, не все понимали, что я не буду плюшевой игрушкой в их руках. Но затем мощный энтузиазм, вызванный подзатыльниками Креза, вернул их к активной деятельности.

Вечером этого дня я сделал Креза Верховным главой королевских рыцарей, потом провозгласил Мэю своей королевой, отложив подобающие этому торжества на неопределенный срок после нашей окончательной победы.

Когда солнце закатилось за горизонт, в подвале Дворца собрался штаб - поужинать.

Я рассеянно ковырял из тарелки - несмотря на голод и усталость, поесть мне не удавалось, потому что то один, то другой приводили мне новых людей и знакомили с ними.

Справа от меня сидел Крез, слева - Ранборн, которого я уже назвал для простоты Библиотекарь. Люди ходили туда-сюда, слуги подносили бокалы и блюда.

Внезапно в промежутке между людьми я увидел девочку лет восьми. Она фыркнула, отбрасывая с глаза непослушную прядь светлых волос.

- Ах ты же сука, добралась таки... - прорычал под нос Ранборн и начал вставать с кресла.

Я хотел заметить ему, что нехорошо так говорить детям. В следующее мгновение девочка наставила на меня руку - в ней было что-то маленькое.

Ранборн прыгнул вперед, заслонив меня - что-то хлопнуло, и его отбросило на мой стол, прямо на мои тарелки и бокалы. Крез молниеносно выбросил вперед руку с пистолетом и выстрелил. Девочку отшвырнуло к стенке, она сползла по ней, оставляя кровавый след.

Воцарилась тишина - все замерли, оглядываясь, некоторые достали оружие, не зная, в кого стрелять. Облачко дыма медленно рассеивалось в воздухе.

- Фу, черт, твою мать, - только тогда прорычал Крез и сделал такую кислую рожу, словно съел целый лимон. - Ну никогда же не убивал детей!

- Это не ребенок, - произнесла наконец пришедшая в себя Мэя. - Это Бала-карлица. Наемник из "Черных ястребов". Вернула один баунт.

- Что? - не понял я.

- Один баунт, - повторила Мэя. - Так у ястребов называется угроза убийством. "Пообещал один баунт", говорят.

Мы склонились над телом Ранборна - он был мертв.

Так началась Реставрация.

Об этом периоде нашей жизни уже написано много книг, и будет написано еще. Здесь я не буду на этом подробно останавливаться. Как всем известно, мы держались пять месяцев, но затем началось отступление.