- У меня как назло есть бутылочка пива. Сейчас я схожу за ней.
- Не кидай меня надолго, дорогой.
- Разве я могу кинуть мою крошку надолго, - Бандерас целует Софью в спину
и идет в предбанник за пивом.
В предбаннике на цепи сидит бурый медведь. Медведь пьет из бутылки с
соской молоко. Рядом с медведем сидят цыгане с гитарами и скрипками.
Бандерас потрепал медведя по животу и сказал:
- Зверь!
Медведь поперхнулся и пролил молоко на живот.
- Поосторожнее, парень! - сказал ему Бандерас и махнул рукой цыганам.
Цыгане запели.
Бандерас послушал, взял пиво и пошел в баню.
- Где ты ходил так долго, Вася?
- Я брал пиво, чтобы налить его немного в печку, - Бандерас выливает пиво
в огонь.
Из печки валит густой пар.
- А что это за музыка, которую я слышу за дверью?
- Это играет музыка нашей любви.
Из-за пара становится ничего не видно.
- Как хорошо придумали немцы наливать в печку пиво, - говорит голос Софьи.
- Дорогая, сейчас я тебе покажу, что еще придумали немцы, - отвечает голос
Бандераса.
- Ну и немцы!
После бани царевна Софья и Василий Голицын. завернутые в простыни, пьют в
предбаннике чай из самовара.
- В прошлый раз, - говорит Бандерас, - не удалось убрать твоего младшего
брата, но нам не следует отказываться от этой идеи.
- Да, - Софья промакнула лицо простыней. - Мне тоже кажется, что мой
младший брат становится еще более опасным, чем раньше. Когда он был
маленьким засранцем, уже в то время мне хотелось его убить. А сейчас мне
хочется его убить еще больше. - царевна сверкнула глазами.
- Да, - Бандерас взял сухарь с маком, - обстоятельства могут сложиться
таким образом, что он захочет отобрать у тебя твою корону.
- Моей короны ему не видать как своих ушей! Убей его, Вася!
- Для тебя, моя царица, я убью не только твоего родного брата, но и своего
родного батю! - Бандерас кинул в дверь кинжал. Кинжал воткнулся в связку
лука. Нижняя часть связки упала на пол.
Софья захлопала в ладоши.
Царь Петр стоял на площади и стучал в барабан. К нему широкими шагами
подошел Меншиков с черной повязкой на глазу..
-Господин бомбардир, - отрапортавал Меншиков, - потешный полк к походу
готов!
Шварценеггер встал во главн колонны. "Там-тара-рам!" - стукнул царь.
Ребята, за мной!
Колонна зашагала, поднимая пыль.
За кадром снова запел Мик Джаггер:
Раз, два, три!
Кто это шагает по каменистой дороге?
Из под чьих ног летит густая серая пыль?
Кто широко размахивает крепкими руками?
И улыбается простой улыбкой?
Кто дышит полной грудью бойцов?
Кто подставляет лицо палящему солнцу?
Кого ждут прекрасные русские красавицы?
Раз, два, три!
Это они - герои завтрашних дней!
Хэй, хэй, хэй!
Это отряды русских парней!
Впереди показался караван верблюдов.
- Ого! - сказал Петр. - К нам едут турки!
Турки подьехали поближе.
- Кильманда! - поздоровался царь.
- Кильманда, русский! - турки сняли чалмы.
- А ну-ка скажите мне, турки, как живется у вас в Турции?
- Нам туркам живется в Стамбуле хорошо. В Стамбуле живется плохо только
православным христианам. Им живется хуже, чем нашим собакам.
- Ах вы басурмане штопаные! Кто вам дал право угнетать русских христиан
хуже, чем ваших собак?! Как вы посмели их обижать в вашей проклятой
Турции?! - Шварценеггер повернулся к своим. - Ребята, слышали ли вы, что
говорят тут эти засранцы?! Отомстим же за русских братьев, которым живется
хуже, чем турецким собакам! Ура! - Царь стащил купца с верблюда и ударил
его лбом в нос.
Завязалась битва. Меншиков сиджел на толстом турке и пытался его задушить.
Шварценеггер, выломав из забора доску, бил ею турок по голове. Все
остальные тоже дрались как могли.
Следующим эпизодом показывали Петра и его мать Наталью Кирилловну.
- Сегодня, мама, - сказал Петр, - мы побили турок за то, что русским в
Турции плохо живется. Когда у меня будет много войска, я построю флот,
чтобы отвезти войско в те страны, где русским живется плохо, и сделаю так,
чтобы русским жилось хорошо.
- Куда именно ты хочешь поехать, сынок, - спросила мама.
- Больше всего я хочу поехать в Швецию и в Грецию.
- Это хорошая идея, но больше всего бойся бояр. Из-за бояр русским людям
плохо жить не только в Европе, но и в России-матушке. Бояре грязные и
кровавые засранцы. Чувствует мое материнское сердце, что они готовят
против тебя какой-нибудь коварный план.
- Хорошо, мама. Клянусь тебе, что я буду внимательно относиться к этим
мужланам. Когда я подрасту, я скручу их в бараний рог, оторву им длинные
бороды и заставлю курить американский табак!
Петр поцеловал маме ручку и пошел есть.
В трапезной сидел Меншиков.
- Мин херц, - Меншиков поклонился, - где ты был? Я тебя заждался. Очень
хочется есть.
- Я имел разговор с моей мамой о серьезных проблемах.
- Какие проблемы, мин херц?
- Нет проблем, - ответил Петр и сел на лавку.
К нему на колени запрыгнула любимая обезьяна Сенька.
- Я очень люблю зверей, - сказал царь. - Для меня они совсем как люди.
Кушай, Сенька, гуся. - Петр вытащил из горшка гусиную ногу и сунул
обезьяне.
Обезьяна схватила ногу и жадно стала от нее откусывать.
- Приятно смотреть, как Сенька ест мясо!
Вдруг обезьяа закатила глаза, выронила кость и сама упала с колен.
Царь Петр заглянул под стол.