Кино и немцы!

Он установил дистанцию, подумала Майя. Ну и хорошо. Пусть. Он в сценарий не укладывается, так, случайный эпизод. За рулем он должен спеть какую-нибудь песню… возможно, Визбора или Митяева, и еще он расскажет, что вдовец, что безумно любил жену… Нет, его жена жива, просто уехала на Новый год к маме или к сестре, а ему одиноко, но он ее безумно любит и у него есть внуки…

Тут появилась слегка смущенная Валя.

– Май, теперь твоя очередь.

Майя рассмеялась, но пошла в том же направлении.

Квартира была чистая, ухоженная, явно чувствовалось присутствие женщины. Да, подумала Майя, это эпизод с песней Визбора, не более того. Но на кого он все-таки похож?

– А вы не голодны? – спросил он.

– Нет! – разом ответили женщины.

– Ну что? Тогда по коням?

Едва они вызвали лифт, как оттуда вышла пожилая женщина.

– С Новым годом, Мария Яковлевна! – приветствовал ее Борис Андрианович.

– С Новым годом, Боренька, голубчик! Скажите, Боря, у вас есть дрель?

– Боже, зачем вам дрель?

– Вадик обещал заехать и повесить картинки после ремонта. Не могли бы вы мне ее дать?

– Разумеется! Одну минуту. Девушки, спускайтесь пока. У подъезда вишневая «Нива».

– Какой дядечка клевый, скажи, Май!

– Кажется, да, ничего, – осторожно ответила она.

– Он, между прочим, на тебя глаз положил!

– Да ну, не выдумывай!

– Ничего я не выдумываю! Прямо сразу, как из лифта вышел, глянул и пропал. А иначе за каким чертом ему с нами в праздник по городу таскаться?

– Валя, по-моему, он тоже на какого-то актера похож.

– Не знаю, если только на ненашего… А я не наших по именам не запоминаю, только Бельмондо. Ты, Май, вперед садись, пусть ему приятно будет. А вот говорят, хороших людей не осталось. Врут, правда же?

– Наверное, врут, – вздохнула Майя, вспомнив прошлый Новый год.

Тут из подъезда вышел Борис Андрианович. Крупный, слегка мешковатый… Кого, кого он мне напоминает?

– Садитесь, девушки! – Он открыл заднюю дверцу «Нивы».

– Ой, а можно Майя вперед сядет, ее сзади укачивает! – сразу взялась за дело Валя. Майе стало смешно.

– Отлично, садитесь, Майя. – Он помог ей сесть и галантно закрыл дверцу.

– Майя, вперед и с песней! – успела ей шепнуть Валя.

– Ну, девушки, куда двинем? В Ясенево, кажется?

– Да.

– И кого же это вы разыскиваете в первый день праздника? Старую подругу?

– Ой, Борис Андрианович, тут такая история, умереть не встать!

– Ну и дела! – заметил он, выслушав рассказ Вали о Василисе. – Такого отца надо пороть на площади. И то мало будет.

– А может, он служит, к примеру, в МЧС и его срочно куда-то вызвали, – попыталась оправдать своего будущего возлюбленного Майя.

– Ага, чужого дядю спасай, своего ребенка бросай, так, что ли? – закричала Валя. – Никакое МЧС такого требовать не имеет права.

– Вы не в курсе, мать девочки лишили материнских прав?

– Нет, точно, что не лишили. Просто он ее увез после решения суда.

– А она ездила к ней, пыталась с ней увидеться?

– Вроде пыталась… – грустно ответила Валя.

– Да, история, несчастный ребенок…

– Она не производит впечатления несчастной, – вмешалась в разговор Майя. – Она веселая, упитанная, развитая и, кажется, не слишком напугана более чем странным поведением папаши, который сбыл ее с рук и даже мобильник отключил.

– Учитывая то, что он в свое время девочку отсудил, это по меньшей мере дико, – заметил Борис Андрианович. – Может, у него с головой не все в порядке? Влюбился небось по уши…

– Ну даже и влюбился, мужчина холостой, вроде имеет право, но как не позвонить, правда же? И вообще, откуда он знает, что мать в новогоднее утро дома? А может, она за город уехала или вообще… Нет, таких отцов сажать надо, правда же, Борис Андрианович?

– Да бог его знает, что там у него стряслось…

– Ой, не могу, мужская солидарность! – возмутилась Валя. – Вы вот свою кровиночку так бросили бы?

– Да как сказать… Помню, я молодой совсем был и поехал с сынишкой к другу в Одессу, ну, на пляже в карты заигрался, а он в воду полез, чуть не утонул, его какая-то женщина вытащила, дай ей Бог здоровья. Я чуть с ума не сошел, больше карты в руки не брал…

– А жена ваша что сказала?

– Она и по сей день ничего об этом не знает, – засмеялся Борис Андрианович. – А я начал сына плавать учить и вообще к спорту приобщать.

– Сколько ж лет вашему сыну? – полюбопытствовала Валя.

– Двадцать пять уже. Он сейчас в Канаде работает.

– Не хоккеист часом?

– Хоккеист, а как вы догадались?

– А как фамилия? У меня муж на хоккее повернутый… Как прочитает в газете, что еще кто-то в Канаду продался, так сердится, ужас. Он у меня вообще-то добрый, но вот… Так как фамилия-то?

– Зачем же вашего мужа лишний раз сердить? – улыбнулся Борис Андрианович.

– А я ему не скажу! Мне самой интересно!

– Евгений Ясный, слыхали про такого?

– Да! Слыхала, конечно! Он у вас красивый! Я в «Семи днях» репортаж видала. А вы… у вас тоже фамилия Ясный?

– Естественно!

– Ой, красивая фамилия!

– Вы находите?

– Ну правда, красивая фамилия! Не то что у нас, мы – Ликсюткины! А моя девичья фамилия вообще жуть, одно мученье. Заяц! Меня в школе задразнили…