Кино и танцы 1977 (СИ)

— Саша, прекрати нести чушь! Сам Громыко приехал тебя послушать! Ты понимаешь какой уровень?! — вступил в разговор Мячиков, вероятно обалдевая от моего отказа, и решил припугнуть: — Или что? Ты хочешь, чтобы все наши проекты прикрыли? Хочешь, чтобы всё пошло насмарку?! Ты хочешь, чтобы закрыли фильм?

— При чём тут фильм-то…

— Тут всё причём!! Так хочешь?!

— Да ничего из этого я не хочу. Но и петь я не хочу! Я в завязках!! Прекратите меня спаивать!! Считайте не могу — голос сорвал. Кхе-кхе, — покашлял я, еле шепча и морщась, стал трогать рукой своё горло, всеми силами показывая, как сильно я сорвал голос.

— Васин, а ну отставить симулировать! — зарычал Лебедев. — Ты только что прекрасно говорил. Ещё раз призываю тебя перестать «Ваньку валять», и достойно выполнить свой долг!

— Кхе-кхе-кхе, — вновь прокашлял малолетний симулянт.

Наши препирания не остались незамеченными, стоящими рядом тружениками.

Три девушки, видя, что мы разговариваем на повышенных тонах, отошли в сторону, дабы не мешать дискуссии. Но далеко не ушли, а, смотря на сцену через толпу людей, начали коситься на нас и о чём-то перешёптываться.

Это я заметил потому, что сам стал коситься на них, ибо как-то странно они стали себя вести, вступив между собой в спор, при этом постоянно тыкая в нашу сторону пальцами.

Наконец одна из них двинулась в нашу сторону и, подойдя, обратилась: — Простите, что прерываю вашу беседу, но вы не скажите: вы случайно не певец?

— Ну… — протянул я, однако был перебит.

— Певец он, девушка. Певец. Но только петь он не хочет. Стесняется он, понимаешь. Горло у этого симулянта вдруг заболело, — произнёс легкомысленный гражданин Лебедев, который вероятно не ведал, что творит.

— А не вы ли случайно поёте песню «Белые розы»? — спросила вторая подошедшая подружка.

— Он это, он, — вытирая платком шею, пробубнил замминистра, — только петь он сегодня не хочет. Помогите девушки его уговорить.

— Это правда Вы? — прошептала первая подруга, приблизившись ко мне на шаг, широко открыв глаза.

— Ну… — философски протянул я и совершил фатальную ошибку не став отрицать: — Да, это я.

— А-А-А-А-А!!!!! Девочки, — внезапно завизжала вторая подруга. — К нам Саша Александров приехал! А-а-А-а-А!!!!

— Он Васин, а не Александров! А-А-А!! — присоединилась к визжащему хору первая девица. — А-А-А!!

В связи с тем, что, как раз в этот момент, хор закончил исполнение песни, а хлопать зрители пока не начали, её крик разнёсся не только по рекреации, но его услышали и в зале.

Все три девушки схватили меня за руки, при этом не переставая прыгать и радостно визжать.

Замминистра с Лебедевым удивлённо на них посмотрели и…. тут на нас накатило, хлынувшее из зала в вестибюль, людское море.

Глава 29

С криками: «Где он?!» — любители знаменитостей вывалили в вестибюль, быстро огляделись и, найдя цель, ринулись к нам.

Не прошло и пары секунд, как нас окружила большая толпа, которая радостно кричала: «Вот он!» — зачем-то просила у меня автографы и, словно детишки из школ района Перова, предлагало дружить!

— А может не он это?! — предположила симпатичная комсомолка, распихивая моих коллег по мини-саммиту.

— Он, — тут же сдал меня Лебедев и предъявил активистке: — Девушка, Вы чего его тащите?!

— А вы не держите! Чего Вы в него вцепились-то, будто он только Ваш?! — и обратилась к галдящей толпе: — Он это или нет?!

— Он!! — взревело людское море.

— Не я это! — попытался отмазаться Васин-Александров, несколько переделав фразу из к/ф «Джентльмены удачи».

— Он это, он!! — безапелляционно заявили вновь прибывшие, отвергнув мою маскировку.

— Александров, я как комсорг, колёсного цеха нашего завода, хочу Вас спросить: почему Вы не на сцене и почему вы скрываетесь? — заявила бойкая девица.

— Потому, что я отдыхаю. В программе мероприятия я не заявлен, и вообще, у меня фамилия: Васин, а не Александров.

— Это Вы поёте песню про белые розы?

— Он! Он! — закричала толпа контрразведчиков.

— Ну, э-э, в принципе, так сказать, если к примеру, в общем-то… — повесив голову, признался «вражеский шпион», пойманный с поличным.

— Это он!! Он!! — вновь завелись люди.

— Это действительно он!! Я его узнала! Его в «Утренней почте» показывали! Саша, дай автограф и давай дружить!

— Я тоже! И со мной!! И мне!.. — немедленно закричали со всех сторон.

— Товарищи, возможно, Саша стесняется, — произнесла комсорг и я был за это ей благодарен. Однако через секунду она всё испортила. — Давайте всё же, товарищи, попросим его, все вместе, спеть!!

— Просим! Просим!! — стала хором скандировать толпа, изрядно заглушив хор, который был в это время на сцене.

— Друзья! Хочу напомнить, что я на отдыхе! — напомнил товарищам товарищ, который находился на отдыхе.

— Александров, Вы ведёте себя как индивидуалист! Это абсолютно не подходящее поведение для советского человека и комсомольца! Не ужели Вы хотите, чтобы мы Вас упрашивали?! — пристыдила меня комсорг.

— Нет, но в программе же я не заявлен, — вновь попытался пионер образумить обожателей белых роз.

— Ну, так мы сейчас тебя заявим!! — закричала она и её посыл тут же массово подхватили все вокруг.