Кино как универсальный язык

Правда, любому, кто видел фильм, очевидно, что предсмертное слово героя даже он сам вряд ли мог расслышать, не то что сестра милосердия. Возможно, это ошибка, допущенная Уэллсом на съемках – в сценарии не указано, что сиделка входит после реплики Кейна, как это сделано в монтаже.

И у меня даже есть целая теория по этому поводу – ведь, как известно, готовясь к съемкам, Уэллс около сорока раз просмотрел вестерн «Дилижанс» Джона Форда (1939 г.), перенимая технику съемок, позволяющую лучше отражать характеры и конфликты героев. И в «Дилижансе» подобная нестыковка тоже есть – в центральном эпизоде фильма все герои вынуждены ждать в некой таверне, пока беременная пассажирка родит, но когда раздается крик младенца, кто-то из пассажиров, занятых игрой в карты, беспечно бросает: «Это вой койота. Похоже на детский плач». Появление ребенка подано как полная неожиданность, – при том что на глазах пассажиров женщину недавно унесли рожать. К тому же едва ли молодая белая женщина рожала беззвучно… Так что нарушение логики в «Гражданине Кейне» вполне может быть зеркальным отражение подобного нарушения в «Дилижансе»!

С другой стороны, «Гражданин Кейн» вовсе не посвящен журналистскому расследованию. Фильм – о Кейне, а не о Томпсоне. Журналистское расследование – лишь механизм для соединения разных эпизодов основной истории. И это подводит нас к понятию рамочной драматургической структуры.

РАМОЧНАЯ ДРАМАТУРГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА – СТРУКТУРА, В КОТОРОЙ ИСТОРИЯ ОБРАМЛЕНА НЕЗАВИСИМЫМ ДЕЙСТВИЕМ, НЕ ВХОДЯЩИМ В НЕЕ.

В РАМОЧНОЙ СТРУКТУРЕ РЕШЕН ФИЛЬМ МИХАИЛА КАЛАТОЗОВА «КРАСНАЯ ПАЛАТКА» (1969 Г.) ПО РОМАНУ ЮРИЯ НАГИБИНА. ИЗ ЭПИЗОДА, В КОТОРОМ ПОСТАРЕВШИЙ УМБЕРТО НОБИЛЕ ВСПОМИНАЕТ ТРАГИЧЕСКИЕ ПОДРОБНОСТИ ПОЛЯРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ НА ДИРИЖАБЛЕ «ИТАЛИЯ», МЫ ПОПАДАЕМ ВО ФЛЕШБЭКИ, ПОСВЯЩЕННЫЕ ХОДУ ПУТЕШЕСТВИЯ, КАТАСТРОФЕ И СПАСЕНИЮ ВЫЖИВШИХ.

Формально мы следим за журналистом Томпсоном, который расследует интригу «бутона розы», на самом же деле нас занимает жизнь Чарлза Фостера Кейна, о которой мы узнаем от кого угодно, но только не от самого Кейна, поскольку он уже мертв. Помимо документального фильма, который мы смотрим вместе с Роулстоном и его журналистами и в котором главный герой раскрывается как общественная фигура – богач, политическая личность, гражданин, – мы в лице Томпсона:

• Читаем дневник попечителя Тэтчера (Джордж Кулурис) – с его точки зрения главный герой был и остался непослушным ребенком, который постоянно тратил деньги и не оправдал возложенных не него надежд:

«Это был обыкновенный счастливый негодяй, испорченный, беспринципный, не отвечающий за свои поступки.

Его состояние, значительно увеличившееся вследствие разумного руководства, по условиям опеки было передано ему в день его двадцатипятилетия. Среди многочисленных приобретений, сделанных мной для него, пока я был доверенным опекуном, нужно отметить одну крупную операцию – покупку нью-йоркской газеты «Инквайрер» Эта газета стала его любимой игрушкой.

Через три года, после того как он получил право контроля над «Инквайрером», я счел своим долгом, хотя больше и не являлся его опекуном, откровенно указать ему на всю опасность его поведения…

…Я повторяю, ему была неведома самая элементарная человеческая порядочность.

Его невероятная вульгарность, полное неуважение…»^{104}

• Встречаемся с Бернштейном (Эверетт Слоун), бывшим бухгалтером Кейна, теперь – председателем правления компании. Воспоминания Бернштейна о Кейне полны ностальгии и грусти: