Кино между адом и раем

– Да-да, – кивает радостный пожарный.

– Мы разделим декорацию на три части. И каждую часть будем снимать по очереди. Это значит, что декорация будет гореть три ночи. – Я показал ему три пальца, и он закивал:

– Да-да! – И сам показал мне три пальца.

– На фоне огня мы будем снимать сцены с артистами и каскадерами. А вы, друзья-пожарники, с обратной стороны декорации поливайте водой остальную часть декорации, которая ни в коем случае не должна загореться. Пока мы снимаем на фоне первой трети, следите, чтобы другие две трети не загорелись. Потом мы начнем снимать вторую треть декорации. Она будет гореть, а в это время берегите от огня последнюю треть.

– Да-да! – кивает румяный пожарный.

Ближе к ночи вспыхнула огненная стена первой трети декорации. Началась съемка.

Первый кадр: пробив оконную раму, на площадь выехал переполненный людьми автомобиль.

Второй кадр: охваченный огнем каскадер пробежал, как живой факел, – один из летчиков накинул на него плащ, затушил огонь.

Третий кадр: летчик, укрывая от огня ребенка, выносит его из здания.

Я пригнулся к глазку киноаппарата, слежу за репетицией. Но чувствую, что-то в кадре не так, как должно быть. Как будто декорация вся изнутри подсвечивается.

– Горит, что ли, все? – спрашиваю пожарного.

– Да-да, – радостно кивает он.

– Что «да-да»? Я же просил поливать водой декорацию изнутри.

– Да, да, – соглашается пожарный.

– Воду, – ору, – лейте на декорацию!

– Какую воду?

– Вашу! Из пожарных машин.

– У нас нет воды, – пожимает плечами пожарный.

– Как нет?

– Так. Мы ее еще днем всю вылили, когда ваш самолет взорвался.

– А чего же новой не набрали?

– Никто не сказал.

– Весь вечер вам твердят, что надо защитить декорацию от огня. Вы меня слушаете, киваете…

Тут пожарный заулыбался еще шире и смущенно сказал:

– Да вы как-то быстро говорите. Слушать интересно, а понять нельзя.

И я вижу, что он до ушей залит спиртом – принял на радостях, что спас декорацию.

– Да вы не горюйте, – утешил меня пожарный. – Мы сейчас заправимся водой, вернемся и все потушим.

Действительно, три пожарные машины развернулись перед горящей декорацией и уехали. Минут через двадцать они вернулись с водой.

Декорация к этому времени полыхала, как Москва при Наполеоне. Через час от нее остались одни головешки.

Это была полная катастрофа. Потом мы собрались, подумали и стали все снимать по-другому. Но это другая история.