Киноклуб

Тут Натали кидается осматривать меня с головы до ног. На брюках чернеет пятно, а от рубашки оторвались две пуговицы, но, если не считать нескольких легких ушибов и синяков, я цел и невредим.

– Вроде того, – отвечаю я. – Не совсем.

– «Не совсем»? – переспрашивает Натали. – Как можно не совсем подраться? Ну-ка, рассказывай, что у вас там стряслось на мальчишнике. Надеюсь, ничего серьезного?

– Ладно, – соглашаюсь я. – Но мне вообще-то тоже надо принять душ. Пойдем вместе. Заодно и расскажу…

Глава 22

Приходится признать, что в одном РТ все-таки был прав: у меня и впрямь была возможность отменить съемки фильма, но я ей не воспользовался. Совсем позабыл про одно важное обстоятельство: согласно правилам, для таких случаев я как автор книги имею право предложить черновой вариант сценария. В первом случае отказался, а во втором мне даже не предложили ничего подобного. Конечно, вряд ли удастся чего-то добиться, но попытаться стоит. Позвонил Бенни и вкратце обрисовал ситуацию. Литературный агент, что вполне естественно, новость воспринял прохладно.

– Слушай, парень, будь другом, – просит он, – если вдруг случайно где-нибудь встретимся, сделай, пожалуйста, вид, что не знаешь меня.

В конце концов я решил махнуть на это дело рукой. Как ни крути, деньги за экранизацию я не только взял, но и потратил. Не хватало, чтобы их потребовали вернуть. Вдобавок вовсе не из-за чего так переживать. Книгу никто переписывать не собирается. Моя версия сюжета останется нетронутой. А если экранизация получится ужасной, это в любом случае проблема Жирола, а не моя. И вообще, что я буду делать, если меня поймают на слове и заставят писать сценарий? Понятия не имею, как это делается. Если с профессиональными сценаристами у фильма есть хоть какие-то шансы, то, если за работу возьмусь я, смотреть его будет невозможно.

Но главное соображение, которое меня останавливает, – не хочу навредить карьере Натали. Для нее от этой картины многое зависит. Это ее первая главная роль – пусть не в блокбастере, но, во всяком случае, не в дешевом ужастике, не выдерживающем никакой критики. Если фильм все-таки получится приличным, возможно, Натали после него начнут поступать предложения. А если сорву съемки сейчас, проект положат на полку, а о Натали может пойти дурная слава только потому, что она моя девушка.

Пусть РТ сколько угодно рассуждает с пеной у рта о продажности и конформизме. Мне на его мнение глубоко плевать.

Заснуть сегодня никак не удается. А ведь уже половина четвертого. Лежу и тупо пялюсь в потолок, в то время как Натали, свернувшаяся калачиком на половине кровати, которая теперь снова принадлежит ей по праву, уже видит десятый сон. Натали не из тех, кто любит спать прижавшись друг к другу или в обнимку. Предпочитает иметь свое пространство.

– Натали!

Она тихонько всхрапывает.

– Натали!

– М-м-м?..

– Спишь?

– Да.

– Извини.

Натали переворачивается на спину и трет глаза.

– Сколько времени?

– Половина четвертого.

– Уф…

– Извини еще раз.

– Мне через два часа вставать.

– Хорошо, тогда пойду на диван, чтобы не мешать, – предлагаю я.

– Не надо, – зевает Натали. – Оставайся тут. Что с тобой, зайчик? До сих пор переживаешь из-за ссоры с РТ?

– Н-нет…

Откровенно говоря, после того как мы с ним высказали друг другу все, что накипело, почувствовал облегчение. Оба мы давно уже держали взаимные претензии в себе. Теперь, когда выложили все без обиняков, даже легче стало. Конечно, разругались мы серьезно, но, может быть, еще помиримся. Правда, в ближайшее время на это рассчитывать не приходится. А значит, плакали собрания киноклуба – во всяком случае, для меня. Этот тесный дружеский круг слишком мал для нас двоих. Но я готов отойти в сторону. Все равно ведь не собирался каждый месяц летать из Парижа на собрания и обратно.

– Нет? – Натали садится. – В чем же тогда дело? Если хочешь по второму разу – извини, не получится. Устала.

– Нет, нет.

Натали берет с тумбочки мобильный телефон и, мельком скользнув взглядом по дисплею, кладет обратно.

– Ну давай, выкладывай, что тебе покоя не дает.

– Э-э… наши отношения.

– Ах вот в чем дело, – произносит Натали, прислонившись к изголовью кровати и потягиваясь. – Ну хорошо. Я, конечно, понимала, что рано или поздно эта тема всплывет и ее придется обсудить, но не хотела портить удовольствие.

– Портить удовольствие?.. В каком смысле?..

– В очень простом. Ну, сам посуди: ты готов вместо Парижа перебраться в Лос-Анджелес?

В Лос-Анджелесе бывал дважды, и от обеих поездок впечатления остались не слишком приятные. Это место вообще на город не похоже. Такое чувство, будто в Лос-Анджелесе нет ничего, кроме одних сплошных дорог, и все как одна под завязку забиты машинами. Когда в Лос-Анджелес перебирались великие, будь то писатель Уильям Фолкнер или звукозаписывающая компания «Мотаун Рекордз», ничем хорошим это не заканчивалось.

– Пожалуй, нет. А ты, полагаю, не готова оставить Лос-Анджелес ради Парижа?

– Извини, зайчик. Моего школьного французского не хватит, чтобы чашечку кофе заказать, не то что в кино сниматься.