Кинолог

И если в школе устраивали забастовочный комитет, и мы не пойдем на выпускные экзамены, и не дадим аттестаты, покуда с нами не рассчитаются под ноль, Виталий Алексеевич непременно доказывал, что без аттестатов наши ребята не смогут поступать в институты и загремят в армию.

Или вот если они не рассчитаются с нами за летние каникулы, мы с первого сентября школу не откроем. Это конечно, но я первого сентября в школу приду и свои уроки проведу. Учитель, который из-за денег приходит или не приходит на уроки, кто угодно, но только не учитель. А им с нами можно так обращаться? Это вопрос интересный. Но если мной управляют бандиты, я вовсе не обязан действовать бандитскими же методами.

Странно, но учителя ему все прощали. То ли единственный красивый мужчина в школе, то ли и в самом деле хороший учитель, сказать трудно. Ну, вот он у нас такой, и что тут поделаешь, приходится мириться, как с плохой погодой.

Да, но Алина иной раз упрекала своего друга — все-таки ты у меня слишком мягкий. Конечно, она имела в виду характер, а не что другое. Иначе стала бы терпеть друга несколько лет? Нужно прямо сказать, при Виталии Алексеевиче никто иной противоположного пола у Алины замечен не был. То есть дружная и верная пара. Мы хоть живем каждый в своей норке, но постоянно помним — мы всегда вместе. Но упрекала — ты у меня слишком мягкий. Близкие ведь люди, имеет право. Никому ни в чем отказать не можешь. И ничего не хочешь менять в своей жизни.

Такая вот постановка вопроса не обижала Виталия Алексеевича, нет, но удивляла. А что я, собственно говоря, должен менять в своей жизни? Стать вышибалой? Пойти в торговлю? Научиться контрольные дырки в черепе делать? Учитель, он и есть учитель. Уроков я беру под завязку — у меня сейчас две нормы. Да и вообще мне хватает. Деньги на сына отдаю, кормлен, есть ты, крыша над головой и костюм.

Заметить следует, даже тройка. Тут надо сказать, Виталий Алексеевич ходил в школу только в костюме (а иногда даже в тройке) и непременно при галстуке, их было несколько, и он их часто менял — в отличие от костюма, который, напомнить надо, был один.

Нет, правда, приятно посмотреть: учитель идет в школу — костюм, галстук, брюки глажены, башмаки чищены, в руках отчего-то не портфель и не дипломат, но папочка, да, а рост высокий, спина прямая, идет неторопливо, а лицо мягкое и улыбчивое. Да, это учитель истории, он и не должен суетиться, его предмет — века и века, если не сказать тысячелетия.

Но продолжим. У меня есть зимние сапоги, осенние и летние туфли, которые, что характерно, покуда не текут. Да, и ты это знаешь, меня звали в частную школу, но это два часа в один конец. Скажу прямо: если бы я мог за несколько лет решить вопрос с жильем (то есть обменять коммуналку на однокомнатную квартиру), я бы потерпел и несколько лет поездил, но таких денег за учительский труд нигде не предлагают. Так что меня устраивает текущий момент. Да, я не могу съездить к теплому морю и за границу, и я, видать, отношусь к большинству. Зато теперь я иной раз покупаю книжки по истории и философии, которых десять лет назад не было.

Вот таким человеком был Виталий Алексеевич.

Совсем другое дело — Алина. Что и понятно. Ее текущий момент устраивать не мог — забот поболее. Мать — пенсионерка, дочка, которую нужно одевать в современные одежды, учить музыке (английскому Алина учила сама — экономия), собака. Да и сама сравнительно молодая женщина, и надо одеваться, как положено красивой, сравнительно молодой женщине.

А ей не то что премии задерживают, но теперь еще и зарплаты. Да еще постоянные разговоры, что, поскольку армия у народа — что кость в горле и такому народу армию никак не снести, будут большие сокращения и НИИ разгонят.

И помаленьку пришло соображение, что диссертацию, которая почти готова, на хлеб не намажешь и платье из нее не сошьешь.

Может, потому они и не поженились, что такие разные люди? Может, Виталий Алексеевич боялся, что если сейчас Алина кротко его упрекает, то в дальнейшем начнет ежедневно пилить. А Алина, может, думала: а зачем мне такой непробойный муж. Нет, уж лучше как есть — доставляем друг другу удовольствие, а иногда и радость, ездим в театры, мы всегда вместе, но лучше по своим норкам.

Алина все время что-то искала. Давала уроки английского языка, но это заработок неверный, тем более в маленьком городке, а нужно что-то постоянное и надежное. Соображение стать челноками — Виталий Алексеевич таскает тяжести, а она со своей энергией и находчивостью двигает дело — Алина отбросила сразу, зная характер Виталия Алексеевича. Даже и не предлагала.

Но искала. А кто ищет, тот, как в песне поется, иной раз что-нибудь да находит.

Повезло. Стала кинологом (ну, который по собакам, а не по кино). Ученая ведь женщина, биолог же, то есть понимает в животных, и в собаках в том числе (да, с собаками знакома с детства — у отца была настоящая овчарка). Книжки специальные читала. И повезло.