Киномания

Она переехала ко мне и быстро устроилась как дома, но вскоре поняла, что привлекательность «Олливуда» в середине семидесятых быстро сходит на нет. Практически уже сошла на нет. Но мы, к обоюдному удовольствию, возобновили нашу нежную дружбу; ее пребывание у меня сулило нам обоим массу приятных возможностей — по крайней мере, несколько месяцев я разрешал себе так думать. Она была смышленой, страстной, юной искательницей приключений, чью компанию я находил и приятной, и возбуждающей. Однако ее визит совпал по времени с моим полномасштабным исследованием катаров. А этим я, чтобы избежать вполне предсказуемых вопросов, предпочитал заниматься в своем университетском кабинете. А еще мне нужно было одолеть несколько книг, наиболее ценные из которых брат Юстин не позволял выносить из школы. Это были частные публикации его церкви, недоступные больше нигде. Мне было разрешено читать их только в его кабинете. Поэтому я с утра до вечера пропадал вне дома, и Жанет была предоставлена сама себе.

Она сразу же подсуетилась и даже стала получать кой-какую работенку на периферии кинопромышленности. На нее быстро обращали внимание администраторы студий, которые всегда были рады появлению еще одной хорошенькой девочки, в особенности если она была готова работать за гроши и приходить на вечеринки без спутников. Предложения работы, которые она получала, в основном были плохо скрытыми сексуальными авансами, но она скоро научилась отваживать дикарей. В конечном счете она остановилась на студии Диснея, где ей предложили рецензировать рукописи. Она жаловалась, что сценарии, которые она получает, — сплошная глупость (в особенности если авторы рассчитывали зашибить большую деньгу), но за эту работу неплохо платили, а потому интервью с Саймоном Данклом перестало быть для нее насущной необходимостью. Вскоре она все чаще стала пропускать поездки в школу святого Иакова.

Совершенно очевидно, что ее сердце больше не лежало к работе на журнал. Напротив, Жанет стала самым суровым критиком Данкла, всегда готовым уколоть меня вопросами о его работе. Ну почему, хотелось ей знать, я провожу столько времени с этим «несчастным мальчиком»? Да, соглашалась она, он очень умен. Его фильмы обладают несомненными достоинствами с учетом их низкого бюджета. «Но они больные.Они упадочнические». И в конце она заявляла шепотом: «От них так и веет злом». Эти ее слова перекликались со словами Клер, сказанными много лет назад, когда ей приходилось смотреть больше касловских фильмов, чем она могла переварить.

— Понимаешь, — отвечал я, — Саймон становится серьезным явлением. Он заслуживает внимания критики и получает его от меня. Настанет время — я расскажу обо всем этом. Но сначала я должен закончить статью о нем.

Жанет понимала. Она не меньше меня поражалась тому, что известность Саймона растет от месяца к месяцу. «Недо-недо», как и предрекал брат Юстин, имело огромный успех. Эта картина потянула за собой и более ранние фильмы, лежавшие в школе на полке, — дистрибьюторы по всей стране заказали их тридцатипятимиллиметровые копии. Они тоже оказались кассовыми. Пожалуй, ничего более жестокого, чем «Атака мозгососов», на экраны выпускать не осмеливались; но этот фильм был еще и умелой пародией на жанр, он сумел заслужить положительные оценки обозревателей, которые увидели в нем двойное дно. Что же касается «Дерби уничтожения», то о нем ярче всего говорит тот факт, что на него — первый из фильмов Данкла — сочла возможным написать рецензию Кларисса Свон. Одного этого было достаточно, чтобы у фильма появился определенный статус.

Клер писала, что фильм вызывает у нее отвращение и является «нашим самым глубоким на сегодня погружением в помойную яму молодежной дефективности». Но она не могла заткнуть рот своей совести критика и отдавала должное остроумию, мастерству, отваге и оригинальности автора, после чего обрушивалась на фильм и не оставляла от него камня на камне. К моему удивлению, она даже хвалила явно нездоровый интерес Саймона к пулевым ранениям — каждое в замедленной съемке взрывалось маленьким алым гейзером. Она назвала это «сюрреалистическим украшательством, которое фактически снижает оскорбительную живописность этой кровавой бойни».

Что же касается разговоров о всеобъемлющем исследовании Саймоном насилия в Америке, то этот фильм — не более чем ряд скоротечных налетов со стрельбой на маленькие лавочки, а банда юных оборотней занимается этим не ради денег, а из чисто каннибальских побуждений; Клер довольно беспечно заявляла, что подобный фильм вполне мог бы поставить «Мак Сеннет по сценарию Сэмюэла Беккета ^{339}и маркиза де Сада ^{340}». Конечно, для Клер такая стилистическая и жанровая эклектика была абсолютно недопустимой. Но ее неприятие было выдержано в довольно лестных тонах.