Кинорежиссерки в современном мире

И Мещанинова, и Германика показывают социальный тупик, в котором молодой женщине невольно приходится начинать жизнь с чистого листа, поскольку конвенции между различными средами (будь то Норильск или Москва, художественный мир или обывательский) практически отсутствуют. Героине фильма Германики тесно и в той и в другой среде, поскольку каждая из них не выражает всей полноты жизни, замкнута на себе, инертна, держит оборону от других сред, не устанавливает конвенций. Это трудная несочетаемость социальных страт, отсутствие договора и диалога между ними, с одной стороны, приводит к личным трагедиям, с другой — к автономности женщин, которые практически не могут иметь одновременно и семейное счастье, и творческую реализацию, и социальный статус. Россия показана как страна разрушающихся коммуникативных кодов, обрекающих либо на деградацию, либо на радикальный жест, который тоже в конечном счете разрушителен для человека, но свидетельствует о наличии внутренней протестной энергии существующему порядку вещей. В этом смысле документальное исследование социальной среды режиссерками оборачивается непрямым политическим протестным высказыванием.

Однако по творчеству той же Натальи Мещаниновой заметно, как общий консервативный российский крен заставляет режиссерок отказываться от присущего молодости радикализма в пользу более конформного и локального высказывания, каким является ее следующий фильм «Сердце мира» (2018), созданный в копродукции с Литвой. В «Сердце мира» также представлен многозначный сеттинг, несущий множество коннотаций. Станция для тренировки охотничьих собак — необходимое место для охотников, но вместе с тем это ловушка для животных (например, лис), которая представляет собой место нападок для активистов-зоозащитников. Это место конфликта разных этических интересов, то есть изначально дискуссионное пространство. Именно здесь поселяется молодой ветеринар в исполнении Степана Девонина, чтобы лечить животных и спрятаться от безысходных отношений с алкоголичкой-матерью, о которой герой предпочитает не вспоминать, но она умирает и тем напоминает о себе. Взаимоотношения с хозяином фермы, его женой, их дочерью и ее малолетним сыном — вот почти и весь круг общения главного героя, если не считать собак, лис и барсуков, с которыми он ладит явно лучше, чем с людьми. С животными он обращается с нескрываемой нежностью, так что складывается впечатление, что он бежит от людей в мир природы, поскольку в ней для него меньше зла, грубости, безысходности. В первой же сцене можно видеть, как герой самоотверженно спасает раненую собаку, в возможность выжить для которой уже не верит и сам хозяин. Почти женская забота, с какой герой обращается с животным, раскрывает в нем душу нежную и травмированную, что особенно видно в его отношениях с хозяйской дочерью, которой приходится приложить немало усилий, чтобы его соблазнить. Мещанинова рассказывала, что только исполнитель главной роли Степан Девонин (муж режиссерки в реальной жизни) имел право кормить собак на съемочной площадке. Так что их взаимоотношения представляются на редкость гармоничными, словно бы человек и животные живут в одном сказочном лесу.

«Сердце мира» (соавтором сценария которого является Борис Хлебников) неожиданно перекликается с «Аритмией», где герой работал санитаром скорой помощи, честно врачевал, теряя последние силы на работе, заливал стресс алкоголем и старался не вникать в мир глобальных процессов и большой политики, делая рутинное малое дело по спасению жизней людей. «Сердце мира» доводит тему творения малого добра в регистре политического эскапизма до апофеоза: герой готов проводить с лисами и собаками дни напролет и с трудом способен переброситься словом с кем-то еще, за исключением мальчика, невольно ищущего в нем недостающего отца. Единственный взрыв, который происходит в фильме, связан со спонтанным решением ветеринара уничтожить дрон, направленный «зелеными» фотографировать животных. Герой демонстрирует свою правду, считая, что он охраняет и оберегает природу куда больше, чем отряд зоозащитников, выпустивших в лес искусственно выведенных лис без понимания того, что животных ждет неминуемая гибель.