Киносъёмки

В зале собрался самый разный и самый пестрый народ… На скамьях вперемешку пригоряне, местные хоббиты, гномы и еще всякие, в дыму не разобрать. Довольно большая компания окружала молоденькую девушку, которая, развалившись на скамье и опираясь спиной о стол, пела какую-то неизвестную Фродо песню, аккомпанируя себе на лютне. Мотив песни казался веселым, но тревожные слова странно не соответствовали ему:

Отважные герои
Опять идут в поход,
Мы свидимся с тобою
Едва ли через год,
Ты с нами был так мало…
Но нет, ты не поймешь
Ты вновь из старых ножен
Оружье достаешь…

Под стать песне была и сама певица. Одежду, которую она носила, нельзя было назвать мужской, но и на женскую она не слишком-то походила: светлая блузка с широкими и легкими, как у эльфийского платья, рукавами, поверх нее кожаная безрукавка со шнуровкой на груди, черные штаны, заправленные в высокие сапоги, и длинный серый плащ с небрежно откинутым на плечи капюшоном. Ростом девушка была невысока и красотой не блистала, но сразу было видно, что это не пригорянка. Казалось, эти огромные серые глаза, полные светлой печали, могут принадлежать только эльфинке, и совсем не место им было на этом лице с золотистым летним загаром и дерзкой улыбкой.

Никто из ее слушателей даже голов не повернул в сторону вновь прибывших, пока ее не окликнул Наркисс:

— Хватит, Иорет, свой ужин ты уже заработала.

Иорет допела последний куплет и только тогда с вызывающим видом повернулась к трактирщику.

— Нельзя ли повежливее, дорогой хозяин? Я ведь не твоя служанка, в любой момент могу встать и уйти.

— Ну, ну, зачем так резко, — замахал руками Наркисс. — Я только хотел сказать, что тебя тут все уже не раз слышали, а

здесь у нас в гостях не кто-нибудь, а хоббиты из самой Хоббитании!

— Вот как! — ответила Иорет, поворачиваясь к дверям. При виде хоббитанских хоббитов пригоряне захлопали в ладоши и радостно загомонили. Чужаки, особенно те, с Неторного, оглядели их с головы до ног. А эта странная Иорет все смотрела на Фродо, цепко и пристально смотрела, и Фродо совсем не понравился ее взгляд.

— Кто эта девушка? — шепотом спросил он у Наркисса.

— Иорет-то? — ответил тот. — Да так, певица бродячая, бродит, где попало, поет, что придется, какого роду-племени