Киносъёмки

— Ну вот, — недовольно протянула Мелиан. — Они уже пришли, а у нас вещи не собраны.

— Какие вещи? — Ариэль окончательно запуталась.

— Мы в Пригорье переселяемся, — объяснила Таллэ. — Мы ведь и раньше были для Серого Отряда чем-то вроде бесплатной разведки, а по совместительству вестниками и взломщиками. Просто в этом году у нас с ними договор официальный, как у Бильбо с гномами.

— Тогда я, наверное, пойду, — сказала Ариэль, понимая, что при дунаданцах разговор с девчонками окажется бесполезным и бессмысленным.

Как только она скрылась в кустах, Эленсэнт со вздохом: "Эх, не вовремя!" нырнула в палатку, но через минуту снова вылезла наружу и протянула Мелиан две белые таблетки:

— Пока мы будем складывать палатку, раствори это дело в воде и напои Келли, хоть бы и насильно. Впрочем, из твоих рук он примет даже настойку из летучих мышей. А если даже случайно заедет по шее — прими как должное. К десяти утра Леголас должен протрезветь любой ценой! Не хватало, чтобы из-за этого миляги пострадал еще и он!

17

…И вот когда на подступах к Пеларгиру закипела большая драка, Арагорн впервые пожалел о том, что позволил Иорет присоединиться к его отряду. Да будь она хоть самой Эленни Эреджин — в любом случае нечего было ей делать в этой кровавой круговерти. Но Арагорн не забывал о ней даже в самой горячей схватке, и ответственность за девушку тяжким бременем лежала у него на душе.

Поначалу ему удавалось не терять ее из виду. То здесь, то там над безумием схватки взлетал ее по-эльфийски звонкий голос: "А Элберет Гилтониэль!". Несколько раз Арагорн видел, как она, с развевающимися на ветру волосами и горящими глазами, мчится на своей рыжей лошади Глорай, как сверкает ее меч, перерубая ятаганы и сворачивая набок челюсти не вовремя подвернувшимся харадцам. Похоже, дочь гондорца и эльфинки владела оружием не хуже, чем лютней. Однако Арагорн знал, что меч Иорет, которым прежде владела Эленни, обладал одним странным свойством: им нельзя было ни убить, ни ранить, пролив при этом кровь…

Когда она в очередной раз мелькнула где-то справа, он на скаку крикнул ей:

— Держись, Иорет! Они уже отступают!

И в этот момент харадская стрела впилась в ногу Глорай.

Рана не была даже опасной, но, ошалев от внезапной боли, лошадь с громким ржанием взвилась на дыбы, а затем, оступившись, рухнула в реку. Правда, Иорет успела вовремя соскочить и, выставив меч, приготовилась к обороне. Но брошенная кем-то из врагов веревка уже опутала ей плечи, и обернувшись еще раз, Арагорн увидел лишь, как двое харадримов уносят связанную девушку.

— Проклятье! Так я и знал! — в отчаянии воскликнул он.

…Битва завершилась победой — весь пиратский флот был в руках Арагорна. Призрачное войско скрылось во мраке, и ночь раскинула над миром свое черное покрывало. Однако в Пеларгирском порту не было ни тишины, ни тьмы — там кипела работа, флот готовился к отплытию на север.

Арагорн стоял на палубе одного из кораблей и молча смотрел в сторону юго-востока. В его глазах печаль смешивалась с тревогой.