Кинозвезды. Плата за успех

С рождением ребенка многое изменилось в жизни Ким. Раньше в ее голливудском доме и в нью-йоркском (на Манхэттене, в 12-комнатных апартаментах с видом на парк) царили многочисленные животные: 7 кошек, 10 собак, в бассейне плавало до 60 уток, причем на шее у каждой был привязан бантик с ее именем, а однажды в голливудском доме появилась даже корова. То теперь главное — это малютка Эллис, губастенькая и пухлая, как некогда Ким в детстве. Прежние пристрастия — каждый вечер смотреть старые киноленты или скакать обнаженной на лошади, что позволяла себе Ким, — все отошло в прошлое. Ныне только дом и семья. Только дочь и муж. И Ким стоит на этом твердо.

В свою очередь, Алек Болдуин боготворит жену и дочь. Он по-прежнему сходит с ума от ревности, если кто-то просто пялит глаза на Ким. А она, несмотря на возраст, продолжает поражать окружающих своей неувядающей красотой, но при этом совершенно не переносит никаких «оправ». В «обиходе» она скорее похожа на деревенскую жительницу, чем на кинозвезду. Не применяет косметику. Небрежно носит простую одежду. Обычно это белый жакет, серые брюки, белая просторная блуза, белые спортивные туфли. Она любит белый цвет — он очень ей к лицу. Единственное ювелирное украшение — золотые сережки.

Опять же подчеркнем, что при всей видимой «домашности» Ким Бэсинджер — настоящая светская львица. Она умеет покорять и повелевать. И чисто по-американски владеет искусством продавать собственный имидж. «Я Ким Бэсинджер!» — и эта реклама действует безотказно.

Ну, а теперь открою свой журналистско-писательский секрет: прочитанный вами только что текст был написан в 1999 году для книги «Налог на любовь» (изд. «Современник»). За прошедшие годы многое изменилось. Рухнул самый прочный голливудский брак, за которым последовал самый грязный голливудский развод. Некогда щебечущая и ласкающаяся пара превратилась в непримиримых врагов, постоянно обвиняя друг друга, а в центре этой непрекращающейся вражды — дочь…

Оглядываясь назад, можно нарисовать иную, менее розовую картину, чем ту, которая была изображена прежде. Многое зависит от взгляда: как и под каким углом посмотреть на прошедшую историю. Конечно, со стороны Алека Болдуина наличествовал восторг: «Таких, как Ким, не бывает. То есть бывают — одна на миллион». Он сразу сделал ей предложение выйти за него замуж. Она отказалась. Он предлагал ей вновь и вновь и, наконец, она согласилась. О чем это говорит? По существу, Ким не любила Болдуина, она им увлекалась и сдалась под его напором. Недаром позднее Ким сказала: «Влюбиться — это одно. Любить и поддерживать друг друга всю жизнь — совсем другое». А вот признание Алека: «Я полюбил Ким за ее странности. То, что она согласилась выйти за меня, тоже странность. С ее внешностью она могла бы заполучить себе в мужья директора какой-нибудь студии или настоящую голливудскую звезду с гонораром не менее 20 миллионов долларов за картину. Но Ким… другая. Своебразная, экзотическая, сводящая с ума. Очаровательная…»

Очаровательная, но странная. Легко переходящая от эйфории к страху, от радости к тревоге, от радости к раздражению. У Ким застарелая фобия: боязнь открытого пространства. На нее часто нападает панический страх, тот самый страх, который испытывают многие жители мегаполисов: а вдруг что-нибудь произойдет?!..

И вот брак с Алеком. После первых медовых удовольствий стали выявляться несовпадения, разногласия, нестыковки и просто размолвки и распри. Начнем с того, что Ким любила спать в тренировочном костюме и, когда она залезала в постель под бочок к Алеку, одетая с ног до головы (еще и шапочка!), в теплых носках, муж сокрушался: «И кто это придумал такую глупость, назвать тебя секс-символом?!» Это ночью, а днем на любую инициативу Болдуина Ким, как правило, реагировала нервно и резко. Он осмелился поменять без ее ведома мебель в доме, она тут же в крик: «Убери это! Какая гадость!» Свое стандартное утро в первый год замужества супруги описывали так: Алек валяется в постели: «Не хочу вставать! Хочу на пляж, хочу жить!» Ким отвечает: «Заткнись! Поезжай на работу. Зарабатывай деньги. Садись в машину и поезжай на студию».

Кинокарьера Ким была более успешной, чем у Болдуина, и он ходил с ней на всякие церемонии, выставляя ее скорее как дорогостоящее украшение, чем как любимую жену. И ссоры из-за кино, из-за ролей, из-за наград, гонораров, — при желании, поводов можно найти сколько угодно. И еще ссора по поводу алкоголя: кто больше пьет — он или она, — увлекались допингом оба. Порой дело доходило до рукоприкладства. И опять же — кто кого ударил первым, кто ответил, — поди разберись. Но руки обоих в ход шли весьма охотно. Родители Ким обвиняли Болдуина в «буйном темпераменте», а он и его братья обвиняли Ким в необузданности и стервозности.