Кинозвезды. Плата за успех

Забегая вперед, процитируем Роберта Лейси, автора книги «Княгиня грёз»: «В зрелом возрасте Грейс Келли было присуще нечто хамелеонское. Рассудительная Грейс, чувственная Грейс, фривольная Грейс — она то и дело перевоплощалась в совершенно не похожих друг на друга личностей, причем каждый раз делала это с редкостной энергией и основательностью. Это было отнюдь не поверхностное позерство: Грейс страстно верила в каждый из своих образов, и именно этот ее дар — ловко и умело отделять каждое свое новое „я“ от другого — привел к тому, что люди частенько клялись, будто видели перед собой совершенно иного человека».

У Грейс Келли как бы менялись маски: Грейс — тихоня, Грейс — проказница, Грейс — ревностная католичка, Грейс — с безудержной плотью. Эта загадочная двойственность ставила многих в тупик: где истинная Грейс? Маститый голливудский фотограф Хакуэлл Конант нашел в Грейс под внешним лоском сложную личность, целый комплекс противоречивых импульсов, что позднее отчетливо выявилось на экране.

Но вернемся назад, в юность. В Рейнвенхилле в приходе Св. Бригиты, в иезуитском колледже, который гордо именовался Академией Успения Пресвятой Богородицы, Грейс привили строгую христианскую этику. «Возбранялось даже малейшее проявление грубости, — вспоминала одна из наставниц, мать Доротея. — Мы пытались донести до наших питомиц, что все мы частицы тела Христова, а поэтому неуважение и грубость друг к другу есть проявление неуважения к самому Христу. Мы постоянно подчеркивали это».

В возрасте 14 лет Грейс Келли продолжила образование в частном учебном заведении в Стивенс-Скул в Джерманттауне. По воспоминаниям учеников, Грейс — плоскогрудая, полноватая, да еще в очках, никак не тянула на звание «первой красавицы». Внешний вид дочери очень огорчал и ее мать: «Ну кому могла понравиться наша Грейси?!» Гадкий утенок — так часто бывает с будущими красавицами в ранние годы.

Мать Грейс привила ей трудовые навыки, чтобы со временем дочь стала образцовой хозяйкой дома, а отец мечтал, чтобы все дети стали аристократами (мечта всех нуворишей). «К деньгам бы титул!» — частенько говорил Джек Келли. Во исполнение отцовской мечты Грейс училась музыке, балету и вокалу.

В шестилетнем возрасте состоялся ее театральный дебют, она впервые вышла на сцену в роли Девы Марии на театрализованном рождественском празднике. Именно тогда Грейс поняла, что ее призвание — быть актрисой. Внимание окружающих, шум аплодисментов и замирающее от счастья сердце, — это было так прекрасно! Дома в Филадельфии Грейс, будучи подростком, начала заниматься в театральной группе «Лицедеи старой школы», где приобрела первый опыт настоящих выступлений. А в 19 лет она из Филадельфии рванула в Нью-Йорк, в американскую театральную Мекку.

Грейс поступила в Американскую академию драматического искусства, из стен которой вышли такие знаменитости, как Спенсер Трейси, Кэтрин Хепбёрн, Керк Дуглас и многие другие. И вот парадокс: если дома ее учили мыть посуду, то в Нью-Йорке ей пришлось параллельно с учебой «намыливать» крошечные роли в учебных спектаклях, а потом не в учебных, а в настоящих. Но — лишь эпизодические роли. Отдельные выходы. Произносить коротенькие реплики, типа «кушать подано». Таков удел всех начинающих актеров. Но Грейс Келли не падала духом, она понимала: надо набираться опыта. И играла самозабвенно любые предложенные ей роли. Регулярно ходила в кинотеатры, внимательно изучая игру звезд. И еще: активно снималась в рекламных роликах — от сигарет и пива до шляп и пылесосов.

Грейс была стройна, изысканна и красива и поэтому дополнительно подрабатывала в качестве фотомодели. Никакой финансовой зависимости от родителей, — только сама и сама. Впрочем, это не диковинка, а обычный американский стандарт, которым никак не овладеют российские дети до 30 и более лет.

На глянцевых фотографиях Грейс Келли всегда выглядела красивой, но в жизни теперь она была еще красивей. «У нее был прекрасный цвет лица, — вспоминал Тедди Хьюз, приятель ее брата Келла. — И вообще, он был просто потрясающим — такой свежий и ясный. Это было ее самой лучшей чертой и никогда не отражалось на фотографиях».

Но цвет лица всё же не главное, главное — то, что со временем она выработала свой собственный стиль, в котором не было ни грана вульгарности, свойственной многим актрисам. Ее стиль — изысканность и благопристойность. Ее биограф Роберт Лейси отмечает, что Грейс Келли воплотила в себе самый заветный американский образ эпохи 50-х годов — времени правления президента Эйзенхауэра. В некотором роде, она стала явлением того же порядка, что и загородные клубы, солодовое молоко и журнал «Ридерз Дайджест».

У нее был нежный голос и особая интонация. Если у Мэрилин Монро в интонациях слышался откровенный призыв «потискай меня», а у Мей Уэст — «переспи со мной», то голос Грейс Келли словно бы говорил: «Возьми меня нежно за руку».