Кинжал Гая Гисборна (СИ)

— Нет, не думаю, — покачал головой Йован. — Мы забрали золото, которое он хотел использовать. Хотя обратить он меня не обратить, а вот просто убить… Вполне.

— Что же мы будем делать, если кто-то решит войти сюда? Гай не в состоянии нас защитить! Может быть, нужно сказать об этом Марион?

Йовану и самому не терпелось снова поговорить с колдуньей. Он не успел задать ей несколько важных вопросов, но сейчас боялся её потревожить. Марион стоило огромных трудов колдовать над Гаем и, по её словам, если не соблюдать как можно большую осторожность, что-то вполне могло пойти не так.

— Нет, — твёрдо ответил он. — Я возьму ружьё, и пусть попробует кто-то выдворить меня из деревни.

Глаза вдовы снова заслезились.

— Какой же ты храбрый юноша!

«Да какой я храбрый? Если и выстрелю в человека, то умру от инфаркта быстрее, чем пуля до него долетит…»

Но возражать он не стал. Главное, чтобы старушке было спокойней.

Вдова действительно перестала поминутно оглядываться и прислушиваться к любому шороху за окном. Она откинулась на спинку стула, грея руки о горячую кружку с чаем.

— Как же там бедные дети… — её голос был полон грусти.

Йован вздохнул. Он даже не мог навестить своих друзей благодаря козням Аманды и внушаемости жителей.

— А эта змеюка… — старушка тоже вспомнила о ней — Ох, она всегда недолюбливала Роберта.

— Знаете, в принципе, я её понимаю в этом. И ёжику видно, что Шериф относится к своим обязанностям…

— Относился, — тихо поправила вдова.

Йован раздражённо мотнул головой.

— …спустя рукава. Ну мог он победить Робина, мог! Нашёл бы колдуна, попросил волшебный танк и проехался бы по всему лесу! Ну или поджёг бы всё на крайняк.

— Ты же знаешь, что Робин способен потушить пожар, — возразила старушка.

— И что? Я видел, что он после нескольких заклинаний полностью исчерпал силу. Настойчивее надо поджигать! Десять раз подряд не потушит!

— Милый, ты слишком упрощаешь. Роберт тщательно следил за тем, чтобы не привлечь внимания к нашей деревне. Он защищал не только нас, но и весь мир от того, что заперто здесь.

Йован, только отпивший чай, фыркнул, расплескав капли по столу.

— Классика! Древний старикан веками хранит какую-нибудь опасную хрень, считая, что он умнее всех и не задумываясь, нуждается ли вообще мир в спасении. Правда, потом, согласно правилам, он должен доверить эту хрень никчёмному и тупому главному герою и уйти в закат… И вы все серьёзно считали, что современные люди не справятся с одним живучим психопатом?

— А как они справятся со знанием о бессмертии? — устало спросила вдова.

— Так же, как и с… А, ну да, социальное неравенство, бессмертные миллиардеры, полная антиутопия… Ладно, признаю, в этом был смысл. В последние века. А раньше, смотрю, такие заклинания не особо утаивали. Но застрять здесь на семьсот лет! — он резко поставил чашку на стол, снова разлив немного чая, и потянулся за салфеткой, чтобы вытереть лужицу. — Знаете, как я всё вижу? Судя по рассказу Марион, Шериф был закомплексованным человеком без особых способностей, но зато с любовью к власти. Чёрт знает, как он заполучил эту должность, но его собирались выпнуть со дня на день. И вот, он провалил задание, соответственно лишился положения, но зато хотя бы деревня осталась у него в подчинении. Жители глупы и напуганы, а он для них чуть ли не бог-защитник. Убить Гуда и снять проклятие означало бы потерять и это, вот Шериф и тешил самолюбие, нарочно не доводя дело до конца.

Старушка смотрела на Йована чуть не плача.

— Я знаю его восемьдесят лет! Он совершенно не такой человек!

«Всего-то около девятой части его жизни», — хотел сказать он, но промолчал, не желая расстраивать вдову.

— Ну, это просто предположение. Я-то с ним знаком несколько недель.

Старушка молча размешивала в кружке слоновью порцию сахара. Тишина длилась несколько минут, и Йован испугался, что сильно обидел её своими словами. Он начал перебирать варианты как можно более искренних извинений, но едва он открыл рот, вдова спросила:

— Ты всё ещё хочешь убить Робина?

Этот вопрос вызвал только недоумение.

— А как иначе?

Старушка вздохнула и осторожно отпила глоток горячего чая.

— Я думаю… Если только заклятие не снимается его смертью, может быть…

Йован опешил.

— Вы думаете, с ним можно найти общий язык? Да он же больной на всю голову!

— А ты стремишься отомстить за гибель Роберта? — спросила вдова.

— Вовсе нет! — со злостью воскликнул Йован. — Шериф мне вообще… Да не важно! Робин убил вашего сына!

Вдова подвинула стул ближе и положила руку ему на плечо, ласково и печально заглядывая в лицо.

— Ты никак не смиришься с его смертью.

«Да на кой чёрт мне сдался Бобби?» — удивился он, но тут же понял, что речь идёт о Шерифе.

— Мне тоже очень больно это принять, — продолжала старушка. — Но Робин…

Она принялась говорить что-то про добрые намерения, стечение обстоятельств, несчастную судьбу и прочую чушь, о которой Йован не мог даже слушать.

«Супер, — мрачно подумал он. — У единственного нормального человека во всей деревне тоже оказался старческий маразм. Гуд, хренов псих, замочил кучу людей, в том числе и её сына, а она его жалеет!»