Кинжал Гая Гисборна (СИ)

Йован сел, прислонившись к трубе, и посмотрел на лес, казавшийся совсем чёрным. Почему-то он был уверен, что Шериф и Гай отправились туда.

– И даже ружьё не взяли, представляешь? – сказал он одному из яиц. – Наверное, будут драться с разбойниками на деревянных мечах.

С крыши было видно компанию женщин, собравшихся в саду соседнего дома. Они растянули гамаки между деревьями, принесли стулья, расселись и принялись что-то обсуждать. Одна из них энергично размахивала руками, стремясь убедить остальных в своей правоте, другая то и дело качала головой и дотрагивалась до её локтя, пытаясь заставить её замолчать на минуту и дать высказаться другим. Самая молодая из женщин нервно теребила юбку и периодически оглядывалась по сторонам.

– Ага, сейчас из курятника выскочит Робин Гуд и утащит тебя в лес, – усмехнулся Йован.

Он представил, как из скошенного сарая выбегает лысый мужик с пивным животом, на котором не сходится зелёная рубашка, весь в перьях и с детским луком, а на концах его стрел ярко-красные присоски. Робин Гуд натягивает тетиву, и все женщины дружно падают в обморок, из дома выбегают их мужья и отцы, но, увидев разбойника, с громким визгом лезут на деревья, а бандит носится по саду, потрясая луком и издавая индейский клич.

От такой мысли Йован расхохотался в голос.

– Энни, Энни, там на крыше привидение! – донёсся снизу детский крик. – Слышишь, оно смеётся!

– Дурак ты, нет никаких привидений. Это человек, – ответил ему голос постарше.

– Ты дура! Раз Шериф с Гаем говорят с дедушкой, то кто, по-твоему, дома?

Йован поднялся и осторожно подобрался к краю крыши. Внизу стояли мальчик и девочка, явно брат и сестра – у них были похожие лица и одинаковые светло-рыжие вьющиеся волосы.

– Эй, привет, – он помахал им рукой, – я не привидение.

Но если бы он им был, то произвёл бы на детей куда меньшее впечатление. Увидев незнакомое лицо, девочка шарахнулась назад, а мальчик спрятался у неё за спиной, крепко вцепившись сзади в руки сестры.

– Вы кто такой? – ахнула Энни.

Йован в двух словах рассказал о своём приключении с нечестным водителем. Дети слушали внимательно, и вскоре с их лиц исчез страх.

– Как хорошо, что вам встретился Гай, – сказала девочка, – а то бы вас убили в лесу.

– И ты туда же! Без него я разве что дошёл бы до деревни на полчаса раньше.

Мальчик поднял с земли небольшой красный мяч, который выронил, испугавшись «привидения».

– Давайте играть, – деловито предложил он. – Мы будем бросать мяч на крышу, а вы обратно нам.

– Оуэн, ему не до игр, – одёрнула брата Энни.

– Вообще-то я как раз хотел сделать перерыв, – порезвиться с детьми казалось Йовану более привлекательным, чем драить крышу. – Сейчас спущусь к вам.

Он побежал по неровной поверхности к двери, ведущей внутрь, пару раз едва не споткнувшись о выступающие плиты.

«Это была бы очень глупая смерть», – подумал он и дал себе обещание чаще смотреть под ноги и не спотыкаться там, где есть риск свалиться и сломать шею. Но Йован смог продержать его меньше минуты – на лестнице что-то подвернулось под ноги, и если бы не перила, он скатился бы вниз. Маленькие коготки грызуна спешно застучали по полу.

– Миссис Мышь, мать вашу!

Крыса презрительно смотрела на него, шевеля длинными усами. В лапках она держала надкушенную золотую монету, одну из того мешочка, что утром принесла женщина.

– Что, блин? – изумился Йован и протянул руку к крысе. – Ну-ка, дайте посмотреть…

Но миссис Мышь схватила монету в зубы и шмыгнула в темноту, сверкнув лысым розовым хвостом.

Едва он вышел на улицу, как Оуэн метко бросил мяч прямо ему в лицо. Но Йован, даже не вздрогнув, перехватил его; эта игрушка была такой маленькой, что её легко можно было поймать одной рукой.

– Такие трюки со мной уже лет десять как не проходят, – ухмыльнулся он, сильным броском отправляя мяч обратно. – Знаете ли вы, что связались с самым лучшим на свете игроком во все дворовые игры?

– Так уж и лучшим? – осклабилась Энни. – Этих игр так много, что невозможно уметь играть во все. Держу пари, что в покере ты меня не переплюнешь.

– Карты не считаются! – наигранно возмутился Йован. – И дети не играют в покер, они гоняют мяч и прыгают через скакалку.

Девочка показала ему язык.

– Через скакалку я тоже лучше тебя смогу.

– Но у нас нет карт и скакалки, а есть мяч, – напомнил Оуэн. – Мы играем или как?

И мяч летал из рук в руки, от ног к ногам и за забор соседнего дома, и в окно с удачно прочным стеклом, и в голову пробегавшей мимо собаки, которая с радостным лаем поспешила присоединиться к игре. Йован всеми силами старался оправдать своё звание лучшего игрока (пусть и не во всём мире, а всего лишь в родном дворе), и это у него получалось. Ребята хлопали в ладоши и визжали от восторга, когда он держал мяч на носу, вертел на пальце и проделывал прочие трюки, которым научился в детстве.

Солнце ползло всё выше и выше, время давно перевалило за полдень. Йован запыхался и вспотел так, будто его окунули в реку, а дети носились вокруг, не чувствуя никакой усталости от многочасовой беготни.