Кинжал всевластия

Майор Ленская встрепенулась, как собака, почуявшая след. Уж что-что, а искать она умеет!

От духоты и неприятного запаха в дворницкой у нее зашумело в ушах, к горлу подступила тошнота. Ленская оперлась рукой о стол и постояла так некоторое время.

– Александра Павловна, едем? – заглянул подчиненный с рысьими глазами.

– Едем! – Ленская решительно шагнула через порог.

В машине звон в ушах продолжился, зато шея совсем не болела.

Основная масса посетителей попадает в Эрмитаж через главный вход, который прежде выходил на Дворцовую набережную, а теперь – в парадный двор, куда можно войти с Дворцовой площади.

Сотрудники музея пользуются другим входом – менее заметной дверью, расположенной поблизости от Зимней канавки.

Так попадают в Эрмитаж и некоторые посетители – те, кто пришел сюда не полюбоваться музейными коллекциями, а по какому-нибудь важному делу.

Пожилой охранник, дежуривший на лестничной площадке возле служебного входа, задал очередному посетителю обычный вопрос – куда он направляется, проверил его паспорт и машинально проводил взглядом. Впрочем, уже через минуту он почему-то не мог вспомнить лицо этого посетителя и даже его фамилию. Взглянув в журнал, куда полагалось заносить всех посетителей, охранник с удивлением заметил, что забыл его записать.

Это был непорядок, вопиющее нарушение должностной инструкции, но не бежать же за странным гостем по коридору, выставляя себя на посмешище!

А странный посетитель быстро удалялся по первому этажу, по так называемому директорскому коридору, куда выходили двери немногочисленных кабинетов руководителей крупнейшего музея – директора, нескольких его заместителей, а также начальников основных отделов.

Сам коридор выглядел очень внушительно – стены обшиты темными дубовыми панелями, тут и там расставлены антикварные диванчики и солидные кресла красного дерева, резные высокие двери украшены медными табличками с именами и должностями обитателей кабинетов.

Миновав несколько кабинетов, посетитель остановился перед очередной дверью, на которой красовалась табличка:

«Александр Антуанович Габсбург-Зеленовский».

Должность Александра Антуановича не была указана, впрочем, все в Эрмитаже и без того знали, что он является одним из заместителей директора, а функции его так сложны и многообразны, что перечислить их на небольшой табличке просто не представлялось возможным.

Странный посетитель постучал в дверь и открыл ее, не дожидаясь ответа.

Кабинет Габсбург-Зеленовского представлял собой длинное и узкое помещение, напоминающее формой рукав пальто, или, учитывая музейную тематику, – рукав форменной шинели чиновника начала девятнадцатого века. Единственное высокое окно кабинета выходило на Неву, за ним виднелась Петропавловская крепость. Все стены были увешаны старинным оружием, рыцарскими щитами и гербами. Кроме этого, образцы старинного оружия в полном беспорядке расположились на письменном столе Александра Антуановича, так что сам он был почти не виден за этим средневековым арсеналом.

Хозяин кабинета оказался маленьким, худощавым и чрезвычайно подвижным человеком лет шестидесяти.

Удивленно взглянув на посетителя, он проговорил:

– Приветствую вас… простите, не могу вспомнить ваше имя-отчество…

Гость представился, но Габсбург-Зеленовский то ли не расслышал его имени, то ли тут же его забыл. Запомнил только, что тот представляет очень известный и солидный журнал, время от времени освещающий на своих страницах вопросы отечественной и мировой истории.

– Мы с вами договаривались о встрече? – спросил хозяин кабинета неуверенно.

– А как же! – ответил посетитель жизнерадостно. – Я звонил вам вчера, и вы назначили мне встречу… правда, я опоздал, но совсем немного – только на три минуты. Пробки, знаете ли…

– Да, да, пробки… – растерянно согласился Александр Антуанович, потирая переносицу.

Он совершенно не помнил вчерашнего звонка, не помнил, что назначил кому-то встречу… Неужели это первые признаки начинающегося склероза? Неужели ему действительно пора на пенсию, как частенько говорит ему жена?

– И что же вас интересует, э… – Габсбург сделал жалкую попытку вспомнить имя гостя, но ничего не получилось.

Впрочем, тот этого не заметил.

– Александр Антуанович, – проговорил он с неподдельным энтузиазмом, – наш журнал готовит ряд статей, посвященных истории зарождения фашизма в Германии.

– Это очень интересно, но какое отношение имеет к этой теме Эрмитаж? Мы не занимаемся этим периодом истории…

– Но вы, несомненно, занимаетесь историей индоевропейских народов, или арийских племен, как называли их нацисты.

– Допустим… у нас действительно есть хорошие специалисты по культуре индоевропейцев позднего неолита и времен зарождения ранних государств…

– Вот это нам очень близко! В особенности же наш журнал интересует расшифровка рунических надписей и распространение в археологических находках знака свастики.