Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.11

Для него это дом. И все курятники, палатки, пещеры, где ему приходится жить, – все это дом. Бывают же на свете люди, которые умеют придать любому жилью нормальный человеческий вид.

– Возникает новая проблема, – сказал Станислав. – Вам ведь здесь придется ночевать.

– Но, может быть, еще…

– Думаю, что буря скоро не кончится.

Регина понимала, что он прав. Буря разошлась так, что от ее порывов вздрагивали стены вросшего в скалу курятника.

– Так в чем же проблема? – сухо спросила Регина. – У вас есть свободная койка.

– Понимаете, – Станислав смотрел ей в глаза серьезно, словно собирался предложить ей руку и сердце, – обычно я сплю на нижней койке, и я даже привык к этому. Но если вам лучше внизу, я перенесу свое белье наверх.

– И в этом вся проблема?

– Разумеется, – ответил Станислав. Он собрал со стола и принялся мыть посуду.

– Давайте, я вам помогу, – предложила Регина. – Я это сделаю лучше.

– Вы гостья, – сказал Станислав. – Кроме того, я не понимаю, почему вы умеете мыть посуду лучше, чем я? Вы специально этому учились?

Он не шутил. Он просто интересовался.

– Нет, – засмеялась Регина. – Я следую традиции.

– Вы не ответили мне о койке, – напомнил Станислав.

– Я очень люблю спать наверху, – заверила Регина.

– Этим вы сняли с моих плеч большую проблему, – сказал Станислав. – Я открою вам правду – я боюсь спать наверху. Боюсь упасть.

И опять непонятно – шутит он или слишком серьезен. Где у него грань между юмором и наивностью?

– Я не упаду, – в тон ему ответила Регина.

– Если вы не возражаете, я бы теперь немного поработал, – признался Станислав.

– Разумеется. У вас не найдется какой-нибудь женской работы для меня?

– Что вы имеете в виду под женской работой?

– Штопка, шитье, стирка…

– Вон там, на полке, последние номера «Биологического вестника Ваялы». Вы их, наверное, еще не видели.

– Нет. Вы их привезли с собой?

– Полистайте. Наверное, это лучший вид женской работы.

Регина рассеянно проглядывала номера журнала, беззастенчиво исчерченные, с восклицательными знаками на полях, загнутыми углами страниц…

– Вы интересуетесь и биологией?

– Умеренно, – ответил Станислав. – Это плоды деятельности моего брата. Он работает на Ваяле, прилетал ко мне и оставил.

– Тогда понятно, – сказала Регина. – Не в вашем характере так обращаться с журналами.

– Это не зависит от характера, – возразил Станислав. – Брату так удобнее.

– Но не вам.

– Не мне.

Семейная сцена, подумала вдруг Регина. Он за рабочим столом, она в кресле. За окнами буря, бессильная нарушить уют и спокойствие… И что за чепуха лезет в голову?

– Хотите, я вас постригу?

– Что?

Станислав не сразу смог переключиться – видно, предложение пришлось некстати.

Он покачал головой.

– Если будет нужно – сам справлюсь. Вам скучно?

Регина хотела было согласиться, но тут же вспомнила, как Станислав относится к скуке.

– Нет, что вы, – сказала она. – Где моя сумка с лишайниками? Наверное, от них ничего не осталось.

– Я ее поставил в тамбуре. Достать?

– Не надо. Я вам постараюсь больше не мешать.

– Мешайте, – разрешил Станислав. – Я ничего не имею против. Мне приятно, что вы ко мне пришли.

К вечеру буря внезапно прекратилась. Станислав захотел выйти поглядеть, надежно ли стоит вездеход.

– Вы отвезете меня? – спросила Регина.

– Нет. Через час, а может, раньше буря разыграется куда сильнее. Мы сейчас с вами попали в глаз тайфуна. Вам приходилось слышать о таком?

– Это самый центр бури? Глаз тайфуна – это почему-то связано у меня с Конрадом, Эдгаром По…

– Ветер в снастях, сломана грот-мачта, во втором трюме помпы не справляются с течью…

– Правильно. А можно с вами выйти наружу?

– Я буду рад. Только позвольте мне самому проверить ваши баллоны.

– Вы злопамятный.

– Я осторожный.

Они сидели на большом плоском камне у входа в пост. Было очень тихо, лишь над низинами висела, никак не могла улечься сизая в вечернем воздухе пыль. Блики заходящего солнца скользили по округлому забралу шлема и, попадая в серые глаза Станислава, превращали зрачки в маленькие круглые прозрачные озера.

Он сказал:

– Когда я получил известие с базы, что вы потерялись в моем районе, то сначала рассердился. Извините, но именно так: рассердился. Ну как же можно: взять легкий флаер и отправиться в Пустыню, когда в любой момент может начаться буря? А буря такая, что по доброй воле я бы и на сто метров от поста не отошел… Нет, я рассказываю не затем, чтобы вызвать в вас раскаяние. Наоборот, я виноват в том, что был груб. А потом вы пришли ко мне, и я обрадовался тому, что вы здесь.

Солнце исчезло за краем стены пыли, стало темно. Порыв ветра подхватил горсть песка и кинул его в лицо Регине. Песчинки взвизгнули, царапая забрало шлема.

– Пора прятаться, – окликнул ее Станислав и протянул руку.

Регина поняла, что ждала этого. Чтобы он протянул ей руку. Она не могла почувствовать теплоту его ладони, но это не так важно…

В тамбуре, ставя на полку шлем, Регина спросила:

– Вы любите свою работу?

– Вряд ли это вопрос любви или нелюбви, – ответил Станислав. – Но, очевидно, я получаю удовлетворение от процесса исследования.

– И от результатов?