Кир и его Белка

– Ты можешь принимать вид любого человека? А как насчёт животных? – Вырвалось у меня неожиданно.

К своим способностям я уже почти привыкла, но когда видишь вот такие чудеса со стороны, то хочется спросить так много, что порой не хватает слов…

–Не, ну я ж тебе не долбанный Гарри Поттер. – Обиженно отозвалось моё отражение. – И палочки у меня тоже нет. Я могу принимать только человеческий облик, и то после длительного контакта с объектом преображения.

Настя номер 2 удалилась от меня на два шага, сделала рукой предупреждающий жест и начала производить обратное превращение, расширяясь в плечах и увеличивая размер собственного тела. А когда это существо снова превратилось в русоволосого атлета, Кир уверенно произнёс:

– Ему потребуется около недели для того, чтобы запомнить твой образ окончательно.

В этот момент я запаниковала. Зачем этим двум похитителям потребовалась моя внешность? Может, они хотели ограбить банк и потом свалить всю вину на меня? А, может, что-нибудь и похуже? От этих двоих можно было ожидать чего-угодно…

– Но, зачем это вам? – Сказала я, стараясь не выдать собственного волнения.

– Наберись терпения, Белка. Я расскажу, но, давай, обо всём по порядку, – Произнёс менторским голосом Кир, глядя на меня строго, словно учитель на нерадивую школьницу.

Я подняла руки вверх, затем опустила, показывая, что готова побыть паинькой и не буду задавать «неуставных» вопросов. Кир откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и начал свой мрачный рассказ.

– Подумай, что объединяет всех нас: телекинетика, пироманта и этого смешливого метаморфа? Что у нас общего, кроме названия «люди со сверхспособностями»?

Я промолчала, вопрос был риторическим.

– В нашем мозгу, а точнее в теменной и затылочной доле, содержится особое вещество. Профессор Стивенсон назвал его «фелистэрия». Он долгие годы занимался изучением этого вопроса, и я даже боюсь предположить, сколько сверхспособных «кроликов» ему пришлось использовать, прежде, чем он всё-таки выяснил природу этого явления. Так вот, человек, которого ты сейчас видишь на экране, изобрёл аппарат, позволяющий отделить «фелистерию» от её носителя, грубо говоря, высосать её из мозга. Мы не знаем, для чего он это делает и как потом использует это вещество, но нам хорошо известно, что происходит с утратившим её человеком, после этой процедуры.

– Ему плохо? – Предположила я, стараясь унять неприятную дрожь, пробежавшую по коленкам. То, что говорил Кир, не могло меня не волновать, потому, что напрямую касалось меня и моей семьи, а, кроме того, мне казалось, что рыжий не лжет, ну, по крайней мере, в данный момент.

Кир невесело улыбнулся.

– Он слетает с катушек, – Отозвался, сидящий в углу, Лесс.

– Такой человек становится овощем, пустышкой, не способной мыслить.– Подтвердил мои худшие опасения рыжий.

Я резко выдохнула и в груди что-то больно сжалось. Кир придвинулся ближе, наклонился и практически прошептал мне на ухо:

– Я видел их, Настя, тех, кто прошел через эту процедуру. Как по мне, их и людьми-то больше назвать нельзя, этих существ милосердней было бы просто убить.

– Уж лучше эвтаназия, – Согласился метаморф.

Я встала и уже собиралась возразить, но Кир не позволил мне вставить ни одного слова.

– Сядь и дослушай до конца, прежде, чем будешь делать какие-либо выводы.

Я закрыла рот и опустилась на диван, напоминая себе, что мне, во что бы то ни стало, необходимо узнать всю эту историю до конца.

– И, хотя это выглядит чем-то абсолютно ужасным, но, возможно, это – не самое худшее из того, что совершил Стивенсон. – Рыжий побарабанил пальцами по столу. – Тебе когда-нибудь доводилось слышать об экспериментах, которые проводили фашисты? О телячьем мясе, которое клали узникам на лысую голову, чтобы дождаться пока волосы начнут расти в обратном направлении, нет? Не слышала? Наш общий знакомый продвинулся ещё дальше. Он нашел метод, позволяющий полностью контролировать и подчинять «фело-позитивных» людей, так он называет таких, как мы с тобою.

Кир нажал на кнопку «play» и на экране замигали кадры, снятые неподалёку от секретного объекта МВД. Я заметила, как у проходного пункта столпилась группа коротко стриженных молодых людей, одетых в спец.одежду с отличительными нашивками «ОМОН». Все они выглядели одинаково сдержанными, молчаливыми и похожими друг на друга, как близнецы. И вдруг, один из парней, стоящих ближе всего к камере, приподнял рукав кителя, чтобы взглянуть на свои наручные часы, и я увидела под циферблатом, такую же татуировку со штрих. кодом, как та, что сегодня Кир демонстрировал моей матери.

– Это те самые … «подчинённые», да? И ты тоже был одним из них? – Спросила я, боясь посмотреть рыжему в глаза.

– Нет, – Отрезал он, – Моя татуировка поддельная. – Кир поднял рукав, и я увидела на его запястье слабые чернильные разводы, которые ещё полтора часа назад выглядели, как реальная набивка.

– Я хотел, чтобы твоя псевдо-мать приняла меня за агента, работающего на доктора С., и она мне поверила, потому, что, как она считала, никто другой не мог владеть той информацией, которая была известна мне.