Кир Великий. Первый монарх

Узнав об этих переговорах, киммейцы снова вмешались и послали второй корабль, чтобы переправить Пактия в убежище на острове Хиос.

Тогда Мазерес предложил хиосцам для сбора урожая участок территории на материке, названный Атарнеем. Пактий скрылся в храме богини – хранительницы Хиоса. (В ее имени Мазерес сомневался.) Из этого храма хиосцы вытащили беглеца Пактия и передали его конному персидскому отряду в обмен на участок берега Атарней, который они взяли во имя своей богини. Отряд доставил Пактия обратно в Сарды, где за ним внимательно приглядывали.

(В уме Кир отметил, что хиосские греки продали человека, укрывшегося в их святилище.) Заключал свой отчет Мазерес сообщением, что разыскал гоплитов, поднявших оружие на Сарды и разоривших земли их сел; этих воинов с достаточной охраной он отправил в Экбатану.

Это был последний его отчет, так как очень скоро бывалый мидийский воин заболел и скончался.

К тому времени Кир находился очень далеко на востоке. Поразмыслив об отчетах покойного Мазереса, он вызвал Гарпага и пересказал их ему.

Мазерес был хорошим солдатом, но посредственным правителем, и Кир подумал, что армянин, уже привыкший к его образу действия, мог бы лучше справиться в Сардах.

– Я сам никак не могу ни понять этих греков, ни убедить их. Их яванский берег – самое прекрасное и богатое место на земле, которое я когда-либо видел; они ни в чем не нуждаются, кроме мира, чтобы играть в свои игры, заниматься музыкой и изобретать полезные механизмы. Вот милетяне, кажется, так и живут, а другие не хотят. – Кир порылся в памяти и добавил:

– В Милете мне сказали, что Фалес, финикийский купец, посоветовал им всем собраться в Теосе, центральном яванском городе, и продумать законы, которые устраивали бы всех. Разве не мудрый совет? Яванцы им не воспользовались. Мазерес ошибался, уподобляя их стаду, поскольку каждый город должен идти собственным путем, а каждый житель города должен следовать собственному предназначению, двигаться к своей Судьбе, которую они, по-видимому, не понимают. Я собираюсь установить над ними единую власть, как предлагал Фалес, сделать Сарды их главным городом, а тебя, Гарпаг, – попечителем их страны.

Так пожилой Гарпаг отправился обратно в Лидию как сатрап. Кир, полностью доверяя армянину, не дал ему никаких особых поручений, просто попросил сделать все, что он сможет.

Прошло немногим более года, и Гарпаг в большей степени хитростью, чем силой, покорил Ионийское побережье. Оракулов и предателей он не использовал. Он по очереди потребовал от каждого города подчиниться правлению Кира, их Великого царя. Жители Теоса, располагавшие предназначенным для дальнего плавания флотом, в основной своей массе со всеми богатствами отправились за море на поиски нового места жительства. В Фокее Гарпаг всего лишь потребовал, чтобы обитатели снесли один участок стены и выделили один дом в распоряжение персов. Фокейцы попросили времени на размышление и, прикрываясь перемирием, погрузились на корабли с семьями и пожитками. Они уплыли недалеко, на остров Хиос, но хиосцы отказались продать им землю, опасаясь соперничества в торговле со стороны нового поселения. Тогда фокейцы разделились, половина из них вернулась в свой опустевший город и напала на заставу, оставленную там Гарпагом. Остальные предприняли долгое путешествие на запад, кто на Корсику, кто на реку Рону, где они основали новые торговые поселения.

Вроде бы один иониец, Биас, на религиозном празднике под горой Микале – поскольку ионийцы и в этот критический момент отмечали праздники и проводили игры – пытался уговорить остальных объединить армии для совместной обороны побережья. Но никто не согласился. Каждый готовился выдержать осаду в своей отдельной общине. Однако Гарпаг был противником длительных осадных действий. По примеру исчезнувших ассирийцев он строил доходившие до вершин стен земляные насыпные валы, поддерживаемые бревнами. Когда его воины по валам поднимались на стены, горожане были вынуждены сдаваться.

С жестоким сопротивлением Гарпаг столкнулся только на крайнем юге со стороны уроженцев Анатолии ликийцев. К тому времени под его командованием на стороне мидян уже служили ионийские гоплиты. Кира не удивляло, что за плату греки выходили на бой с греками же. Северное побережье вдоль Геллеспонта с разрушенной Троей и фригийскими угодьями он доверил снисходительному сатрапу Митробату. И впервые вся Анатолия объединилась, и слово Кира стало ее законом.