Киран 2 Право воина.

— Икас, — простонала я, обнимая руками все еще ноющий живот, — ты чудо!

Накар, узревший мою страдальческую рожу, быстро подошел, рванул рубашку, задрал ткань и выругался. Я тоже посмотрела на живот и выругалась, узрев внушительное красное пятно, которое явно собиралось стать чернеющим синяком.

— Ублюдок, — прошипел Накар. — Они же не бьют женщин!

— Выходит, ты мало о них знаешь, — я пожала плечами, и от этого стало больнее.

— Гелликс у меня есть, — обрадовали меня, — идти сможешь?

— Конечно, — сказала я и пошла.

Прошла шагов десять, потом сообразила, что не поинтересовалась маршрутом следования, но когда обернулась, про вопрос забыла. Потому что Накар бил морду едва спасенному Штофу, причем бил серьезно, ломающими зубы ударами. И я ринулась к ним, чтобы вмешаться, но была остановлена рыком взбешенного Накара:

— Семья! Неприкосновенна! Урод! Ты знал кодекс и нарушил! Мразь!

И я вмешиваться не стала. О кодексе мы знали, нам о нем еще Точеный рассказал. По кодексу банды Исинхая семьи своих были неприкосновенны при любом раскладе. Членам семьи не мстили, не угрожали, ими не шантажировали. Вероятно, Штоф нарушил кодекс и теперь понятны слова Накара: 'Мы не связываемся с воинами никогда, вообще. Но Штоф знал, как вынудить меня пойти фактически на самоубийство'. И потому я не вмешивалась. Впрочем, Накар вскоре и сам успокоился, и поднявшись, брезгливо стряхнул кровь с кулака. Потом приказал оттащить Штофа с расквашенной рожей в какой-то 'Лардас', и девушку приказал не трогать, а после подошел ко мне, обнял за плечи и повел прочь, заметно прихрамывая.

История вторая, с нелегальными гонками, лемаками и Дьяром.

В гелликсе я лежала долго — удар дедка МакОратов оказался излишне проблематичным, внутренние органы повредил, урод! Икас спал неподалеку, растянувшись на полу, Накар настроил мне аппаратуру и ушел, предварительно сообщив, что мой ужин в холодильной камере, ужин Икасика там же, но полкой ниже.

И вот я, подремав часика два, в итоге встала, погладила уже полностью здоровый живот и потопала ужинать. А вот на кухне нас ждал сюрприз, а точнее Джем.

— Ты как? — весело спросила она, заплетая мокрые волосы. — Оклемалась?

— Ага, — я первым делом для Икаса мясо достала, и только потом вернулась к разговору. — Накар сильно удивился, что меня ударили, вроде как воины женщин не бьют.

Джем начала мешать кофе, задумчиво глядя на чашку, потом скосила взгляд из-под огроменных ресниц на меня и спросила:

— В живот бил?

Я кивнула и пузик погладила, Джем как-то печально усмехнулась, и неожиданно всхлипнув, снова спросила:

— А он: мог предполагать, что ты ждешь ребенка, которого не захочет видеть твой клан?

Я задумалась. По идее мой клан убежден, что я спала с Нрого. Но могли ли они подумать, что я забеременела?

— Воины умеют бить так, что один удар гарантировано убивает младенчика в животе, — не дожидаясь моего ответа, сказала Джем.

Невольно опять живот погладила, испуганно глядя на женщину. Джем усмехнулась, и объяснила:

— Далеко не каждый сын воина, становится воином, Кира. Обычно только один из трех-пяти. Насколько мне известно, хассар Айгора единственный, чьи сыновья воины. Все, до единого. Он тренирует их сам, фактически с рождения, он готовил их к посвящению тоже сам. Но это исключение. А так: на Иристане очень любят и ценят детей, говорят — богатство мужа дети его, и потому к детям особое отношение всегда.

— Не поняла, — я достала из холодильной камеры шесть свертков.

Сообразив, что это еда из ресторана, начала осторожно разворачивать, ища то, что придется по вкусу.

— Что именно ты не поняла? — переспросила Джем.

— Какая связь между ударом меня в живот, больно было, кстати, и тем, что у моего папандра все сыновья воины? Какая вообще разница — воин или не воин, не всем вояками быть. — я развернула запеченную в кляре рыбку и поняла что это я буду кушать. — Из мужиков получаются повара классные, водители, гонщики, ученые: да мало ли! Необязательно всем быть воинами.

Джем хмыкнула, и, глядя на меня, протянула:

— Кирааааа, плохо же ты мужчин знаешь, девочка.

Выгрузив рыбку на тарелку, я захватила кофе и уселась за стол, великодушно возвестив:

— Рассказывай.

Джем вновь улыбнулась, потом с легкой грустью сказала:

— А чего рассказывать? Накар дал добро, через часик за тобой Джокер зайдет, побываешь на гонках и сама все увидишь.

Я радостно взвизгнула и продолжила торопливо ужинать. А Джем потянуло на разговоры:

— Понимаешь, воины они: как альфа-самцы. Сильные, уверенные, умные, сдержанные, а уж в спальне: мммм, — протянула она. — Они такие: Знаешь, наверное правильно будет все же употребить эпитет — уверенные. Они лидеры, хозяева, мир принадлежит им. Они ходят прямо, ноги ставят широко, и в каждом жесте эта самая уверенность в себе, в своих силах, в своих возможностях.

Перед моим мысленным взором пронеслось видение некоторых мускулистых, самоуверенных, синеглазых: Нервно сглотнула и постаралась отвлечься:

— И у них право левого трицепса, — добавила я, к восторженным высказываниям Джем.