Киран. Дочь воина [СИ]

— А может не надо? — все кто сталкивался с идеями Мики, знал о причинах отсутствия у меня энтузиазма по этому поводу.

— Надо, Кира, надо. Я новые туфли хочу, ты сейр. И потом — мы давно не устраивали ничего феерического.

И тут Точеный пьяно икнул и повалился на капот своей малышки. Ревевшая толпа затихла в момент, осознав, что гонки кажись, срываются. Мы с Микой переглянулись, и я кивнула, принимая любое ее предложение. Все равно хуже уже не будет.

Увы, я ошибалась!

Расстегнув комбинезон так, что теперь был виден бюстгальтер, Микаэлла тряхнула волосами и невзирая на каблук, взобралась на машину Точеного, одновременно подключившись к громкой связи:

— Внимание! — ее звонкий голосок разнесся над всем стадионом. — Объявляем гонку века и самый неожиданный приз!

Толпа, шумевшая и обсуждавшая абсолютно пьяного Точеного, замолкла, уставившись на Мику.

Микаэлла очаровательно всем улыбнулась, провела рукой по изящному изгибу от груди до бедер, и выдала:

— В связи с убытием Точеного, которого подло споил всем известный Скользкий Ал, подсунув якобы безалкогольное пиво, мы меняем правила и приз!

Толпа зашумела, друзья Точеного вмиг выискали взглядом Скользкого и слаженно направились к нему. А в друзьях у гонщика выпускники Беркута, отряда спец реагирования. Кипец Скользкому!

А потом я узнала, что кипец и мне!

— Итак, новые правила! — Микаэлла, освещенная светом прожекторов, словно светилась вся. — Объявляется набор участников гонок! Победитель получает то, о чем, несомненно, мечтал каждый из вас на протяжении всех шести месяцев!

У меня нехорошо кольнуло в сердце.

— Итак, у победителя будет выбор — деньги или поцелуй прекрасной Киры!

Тишина… задумчивая тишина. Хохот, а после свист, улюлюкание и крики «Согласен», раздающиеся с разных концов стадиона.

— Твою мать! — только и сказала я.

А суть в том, что при поступлении у Мики была защита — Эдвард. Защита распространялась и на меня, а потому у нас проблем не было. Были ухажеры, счастливые и не теряющие надежду у Микаэллы, и несчастные местами покалеченные у меня! Ну не считаю я, что нужно целоваться с каждым встречным… Эд исключение. И вот в результате, среди студиозов было провозглашено пари на интересных условиях — как лотерея на то, кого первого я поцелую. Желающий принять в ней участие вносил определенную сумму, а выигравший срывал весь банк. И какие только предложения я не выслушала за все эти месяцы. Меня просили, умоляли, мне угрожали и у меня требовали! Кулак в кадык вот мой стандартный ответ всем… кроме Эда. И за шесть месяцев призовой фонд вырос настолько, что я уже подумывала ответить согласием тому, кто предложит разделение выигрыша по ставке 20\80, восемьдесят мне, естественно. Пока таких предложений не поступало, и я держала марку. И тут это!

Но слова были сказаны, а мы с Микой известны тем, что свое слово держим. И я с угрюмым видом смотрела, как к старту устремляются катера новых участников, а ко мне устремляется Рик.

— Кира, — он остановился в десяти шагах. Потом подумал, и крикнул. — Эй, а кто ставки на ее поцелуй принимал?

В толпе кто-то захрипел. Потом послышалось:

— Вызовите скорую… будьте людьми…

— Джек из триста двадцать второй принимал, — проявила я осведомленность в вопросе, о котором как бы и знать не должна была бы.

Рик оглядел толпу, нашел Джека, ринулся к тому. В этот момент Микаэлла спешно впечатывала имена участников в табло, оповещая тем самым присутствующих о количестве гонщиков. За пятнадцать минут набралось сорок три человека. Стадион мог вместить максимум пятьдесят гоночных катеров.

И вдруг в толпе послышалось:

— А Кира точно будет целовать победителя? — и задан был вопрос таким подозрительно знакомым голосом.

Народ зашумел, все начали доказывать что Кира и Мика если дали слово, то это железно. А вот как раз мы с Микаэллой стремительно белели, подруга даже сейр выронила.

— Твою мать, — повторно выругалась я.

— Эд, — прошептала Мика одними губами, испуганно глядя на меня.

В следующую секунду она застегнула молнию под шею, и вообще словно стала меньше ростом, а шорты начала натягивать пониже. Глядя на ее тщетные попытки выглядеть поскромнее, я рванула молнию едва ли не до пупка, и развернулась к тому месту, где народ ощутимо затихал.

Эдвард Дрейг словно ждал этого момента. Его выдающаяся персона находилась на верхних ярусах этого заброшенного стадиона, одет будущий разведчик был в черную майку и брюки цвета болотной зелени. Но самое интересное — его руки были сложены так, что мускулы отчетливо выделялись. А еще Эд был злой.

— Ну-с, молодой человек, — я встала ровнее, — вы там долго стоять будете? Или вы уже передумали и отказываетесь принимать участие в гонке века?

Встроенный громкоговоритель разнес мои слова по всему пространству. Послышался хохот, опять улюлюкание, кто-то начал подбадривать Эда, а Мика сказала:

— Идиотка!

У нее, кстати, тоже был встроенный громкоговоритель, который подруга отключить забыла.

— Молодец! — похвалила я.

Мика покраснела, сурово взглянула на меня, а после повела себя, как и всегда в экстремальных ситуациях — просто на все забила.