Киреевы

Не доезжая до новых совхозных строений, Глинский повернул вниз к реке и по недавно построенному деревянному мосту переехал на другую сторону. Теперь узкая дорога шла по пологому берегу, окаймленному зеленеющим камышом. Рядом широко раскинулись нескошенные луга. Над ними низко-низко висело заходящее солнце.

Глинский остановил машину:

— Правда, хорошо здесь?

Девушка с наслаждением вдохнула запахи полевых цветов, свежей травы и молча кивнула головой. Сейчас ей не хотелось говорить, хотя в начале прогулки она оживленно рассказывала Сергею Александровичу о своих институтских делах, о предстоящей поездке на врачебную практику в районный город, о дальнейших перспективах любимой работы. Глинский слушал внимательно, и Наташа чувствовала, что ему далеко не безразличны ее мечты.

Глинский здесь же вскользь упомянул о своей невеселой юности, о том, как трудно ему было получать «отлично», когда работа на заводе отнимала столько времени, что готовиться к экзаменам удавалось только за счет сна. Наташе стало стыдно за свою слишком спокойную, счастливую жизнь.

… Из совхоза донеслось дружное пение. Девичьи голоса плыли в вечернем воздухе. Наташе самой захотелось не то петь, не то плакать.

— Ну, что ж, поедем дальше? — спросил Сергей Александрович, первым стряхивая с себя очарование песни.

— Поедем догонять солнце, — негромко сказала Наташа. — Посмотрите, оно совсем близко!

Неожиданно для самого себя Глинский резко повернулся к ней, обнял и поцеловал в губы.

В первое мгновение Наташа растерялась, потом с силой вырвалась и возмущенно крикнула звенящим голосом:

— Как вы смеете!

Инженер сразу протрезвел. От его прежней самоуверенности не осталось и следа.

— Простите меня, — с искренним отчаянием в голосе сказал он, — я забыл все на свете, я так люблю вас, давно люблю. Если вы согласитесь стать моей женой, я буду самым счастливым в мире человеком.

Наташа молчала.

— Вы даже не хотите отвечать?

Сергей Александрович выглядел таким растерянным, жалким. Наташа заговорила смущенно, подбирая слова:

— Я буду женой только того, кого полюблю… Пока у меня нет такого чувства… ни к кому. Давайте, не будем больше говорить на эту тему, пусть все останется по-старому.

Глинский поклонился:

— Я повинуюсь, Наталья Николаевна!

Солнце скрылось. От реки повеяло мягкой прохладой.

— Пора домой, — сказала Наташа. Глинский послушно повернул машину.

Весь обратный путь до города Сергей Александрович не произнес ни одного слова. Наташа не замечала неловкого молчания, думала о своем.

Какой был чудесный день, и как он испорчен. Никому она не расскажет, даже матери… Что бы подумал отец, если бы знал? Он как будто не очень симпатизирует Глинскому, у них, кажется, деловые разногласия.

Прощаясь, Сергей Александрович осторожно попросил:

— Разрешите, Наталья Николаевна, навестить вас, когда вы будете на практике.

— Пожалуйста, приезжайте, — вежливо ответила Наташа. Она и сама не знала, приятно ли ей будет встретиться там с Глинским.

После ухода Наташи Сергей Александрович еще некоторое время сидел неподвижно, вспоминая каждое движение девушки, малейшие оттенки ее голоса.

— Наташа будет моей женой! — вслух сказал он.

* * *

Старый клен рос у крыльца небольшого свежевыбеленного дома. Его хорошо было видно из окна комнаты, в которой жили три девушки-студентки.

Наташа любила смотреть на клен. Особенно после восхода луны: тогда ей казалось, что это многорукий великан сторожит ее покой.

Сегодня перед рассветом налетела буря. Наташа проснулась и полураздетая прильнула к стеклу. Тревожно наблюдала она, как со скрипом пошатнулся мощный ствол, как мечутся под вспышками молний широкие узорчатые листья.

В бледном освещении наступающего утра Наташа увидела: клен не поврежден, зеленеет по-прежнему свежо и молодо. Сколько времени простояла она у окна? Трудно было определить. Она продрогла и снова улеглась спать.

Разбудила ее Лена. Солнце уже давно взошло. Утро было тихое, радостное, даже не верилось, что всего несколько часов тому назад ураган сбрасывал на землю крыши сараев и пытался вырвать с корнем богатырский клен.

«Хорошо, что такая погода. Часа через два приедет Сергей Александрович, можно будет пойти гулять к озеру», — подумала Наташа.

— Долго ты будешь бездельничать? Вставай, пора завтрак готовить. Валентине на дежурство идти, — тормошила подругу маленькая, подвижная, как ртуть, Лена.

Валентина еще спала, раскинув поверх одеяла полные белые руки. Сегодня ей предстояло дежурить в больнице и по неписанным, но твердо соблюдаемым девушками правилам, она в этот день освобождалась от всех хозяйственных забот.

Лена и присоединившаяся к ней Наташа убрали комнату и принялись чистить овощи.

Валентина встала, накинула халат и подошла к подругам.

— Я помогу вам, у меня еще есть время. Лена энергично отстранила ее:

— Отдыхай! Без тебя обойдемся.