Кирилл Обломов и его невероятные миры (СИ)

вопросительно смотрит, в глазах тревога и в то же время надежда на меня.

- Птица беспокоится,- едва слышно говорю я, ощущая, как трёхглазая курица дрожит всем

телом. Успокаивая её, невольно глажу пальцем взъерошенные перья.

- Может, она проголодалась? Я дам ей хлебных крошек,- встрепенулась Катя, во все глаза, глядя на окружающие нас бескрайные топи.

- Там кто-то есть,- я даже дыхание сдерживаю и до боли в глазах всматриваюсь в темноту.

По воде хлопнуло, словно рыбина хвостом и пошла в разные стороны нервная рябь.

Выдёргиваю из воды шест и готовлюсь дать отпор неведомому существу, напрягаюсь так, что мышцы заныли и одеревенели.

Сзади слышится звук вытаскиваемого из ножен кинжала, Катя не теряет

присутствие духа и вот она уже становится рядом, плечом к плечу, со мной.

- Кто это?- спрашивает она твёрдым голосом.

- Какая-нибудь болотная гадина,- предполагаю я, усиленно шаря взглядом по воде. Мне

чудится, что некто плывёт под водой и вот-вот вынырнет прямо перед нами.

Втыкаю факел в трухлявый пень, обхватываю шест двумя руками, что

удивительно, страх прошёл, лопнул как мыльный пузырь, лишь ожидание овладело мною.

Интуитивно замечаю неясное движение, не раздумывая, с силой тычу шестом. Он с

размаху впивается в упругое тело и мгновенно вспучилась и забурлила вода. В воздух

взлетает бородавчатое животное, демонстрируя свой мертвенно бледный живот, на

широкой морде клацнули челюсти, зелёным светом загорелись глаза.

С воплем наношу удар шестом, как копьём, в незащищенный живот. Животное

падает на спину, переворачивается на живот, отталкивается перепончатыми лапами от

поверхности и ныряет в глубину.

- Что это было?- трясётся Катя.

- Большая лягушка, или тритон,- нервно хохотнул я.

- Кирилл, ты герой!- восклицает Катя.

- Скажешь ещё,- смущаюсь я и, неожиданно чувствую себя дурно, ноги задрожали, едва

не роняю шест, едва успеваю схватиться за ближайшее дерево. Вероятно, так часто бывает

после сильнейшего нервного напряжения.

- Что тобой?!- пугается Катя.

- Фу,- выдыхаю из себя воздух,- а ведь он нас могли съесть!

- Но не съели же!- с вызовом выкрикивает Катя.

На моей шее ласково квохчет трёхглазая курица, такое ощущение, что она гордится

мною, мне даже стало смешно, и я тихо смеюсь.

Катя некоторое время с недоумением смотрит на меня, затем присоединяется ко

мне, и мы хохочем, словно только что посмотрели умопомрачительную комедию.

- Нет, но когда ты эту жабу палкой ткнул, она настолько удивилась, что чуть глаза у неё

не выпали! Пришла перекусить, можно сказать, хотела червячка заморить, а ей по морде

дали!

- Зачем пёсика моего обидели?- вкрадчивый голос раздаётся столь неожиданно, что нас

мигом сковывает немота.

На соседней кочке обозначился силуэт старушки с длинным носом, словно

тлеющие угольки ночь пронзили красные огоньки глаз. Я уже догадался кто это, это та кто

в прошлый раз за нами гналась – кикимора. Но в данный момент она не бросается,

наблюдает, это в некотором роде успокаивает, хотя не факт, в любой момент она может с

хохотом налететь на нас и увлечь в трясину. Поэтому я пытаюсь взять инициативу в руки.

- Здравствуйте уважаемая кикимора,- трогательно говорю я, даже ладонь прижимаю к

груди.

- Здравствуйте дети,- шепелявит она, поднимается во весь рост и несколько вытягивается

в нашу сторону, демонстрируя свою худощавую фигуру с непропорционально длинными

руками.- А откуда вы знаете, как меня зовут?

- Как же не знать,- пискнула Катя,- вы весьма известная личность на этих болотах, вот и,-

она замялась, вспоминая, имя Бабы-Яги и ляпает,- Чачичачия вам привет передаёт.

- Кто?- поперхнулась кикимора.

- Чичучия,- неуверенно тянет Катя.

- Нет, Чечикия,- вставляю свои пять копеек я.

- Б-р-р,- трясёт головой кикимора, садится на трухлявый пень, о чём-то усиленно думает, трогает свой длиннющий нос.- Может, вы имеете в виду Чечилию?

- Да!!!- хором выкрикиваем мы.

- Так бы и сказали сразу,- с некоторым разочарованием говорит кикимора.- А куда путь-

дорогу держите, храбрые дети?

- К Болотной-Яге,- поспешно отвечаю я.

- Так она же вас утопит!- удивляется кикимора.- Даже я избегаю её, совсем из ума вышла, старушка. В прошлый раз даже меня хотела утопить, но для меня трясина – дом родной.

Одним словом – маразм у бедной, зажилась. Говорят ей не одна тысяча лет, даже для

бессмертных много, если не обновляться каждую сотню лет.

- Так она бессмертная?- удивляется Катя.

- Раз живёт столь долго, значит бессмертная,- кивает кикимора.

- А вы тоже бессмертная?- спрашивает Катя.

- Я то? Не знаю, молодая ещё, в этом году пятьсот сорок лет буду отмечать,- задумалась

кикимора.- Мы с Чечилией почти ровесники, помню Леонардо да Винчи комплемент мне

делал, нравился ему мой вздёрнутый носик. Жаль отрос он немного за прошедшие

столетия,- без сожаления коснулась она длиннющего носа.

- Да вы, вроде как, ещё ничего,- делает неуклюжий комплимент Катя.

- Знаю,- спокойно отвечает кикимора,- вот и леший то же само говорит. Красота – это

страшная сила,- с гордостью добавляет она.

- Где-то я это уже слышала,- хихикнула Катя.

- Правильно, это крылатое выражение и как оно подходит истинным красавицам,- в её