Кирилл Обломов и его невероятные миры

— А здесь он не нужен, невозмутимо говорит Альмина, — можно всё, что угодно выдуть из неё, даже поросячий визг, и в радиусе пяти метров все существа пустятся в радостный пляс и остановиться не смогут. За это время можно тихонечко сделать ноги. Так что, вещь тоже серьёзная.

— Ух, ты, подудеть можно? — обрадовался Витя и уже тянет её в рот.

— Тихо ты, право как ребёнок! Это волшебная вещь, нельзя с ней баловаться! — урезонила его Альмина и этим ещё сильнее вогнала засмущавшегося мальчика в краску. — А это Костяной гребень, считается недоброй вещью, но весьма полезный в хозяйстве. Катюша, это тебе, — Альмина осторожно протягивает ей странный предмет. Великой древностью веет от него и действительно вызывает различные опасения.

— А для чего он? — Катя не торопится его брать, с настороженностью смотрит в угольно чёрные глаза Альмины.

— Бери, просто держать в руках, беды не будет. А вот если воткнуть его в волосы, он мгновенно усыпляет любого, но одновременно и продлевает жизнь. Пока он в волосах, невозможно умереть ни от болезней, ни от самых страшных ран, и любое другое волшебство действовать не будет. Самостоятельно проснуться невозможно — нужно чтобы кто-то вытянул гребень из волос.

— Неужели это правда? — Катя осторожно принимает его из рук Альмины.

— Случайно сама не причешись. Если нас рядом не будет, заснёшь навечно … если конечно кто-то не догадается когда-нибудь, через века, вытащить гребень.

— Какой ужас! — вздрагивает Катя.

— Так берёшь его или нет? — прищурившись, смотрит на неё Альмина.

— Конечно беру. Спасибо предупредила, что расчёсываться нельзя. А то я свою расчёску выронила, точно причесалась бы.

— Хочу на будущее всех предупредить, волшебные предметы требуют к себе величайшего почтения и осторожности, — строго говорит Альмина.

— А мне, что дашь? — не выдерживает Игнат.

— Тебе? Надо подумать, — Альмина выгребает целый ворох различных вещей, глядя на которые, можно подумать, что это сокровища какого-нибудь бомжа. Всё затёртое, пыльное, в дырах.

— Обновку хочешь мне предложить? — криво усмехается Игнат.

— Ты прав. Вот … сапожки … вроде как раз по твоему размеру, — Альмина их встряхивает и чихает от взвившейся в воздух пыли.

— А кроссовок нет?

— Чем тебе сапожки не нравятся?

— Из моды давно вышли, в них даже солдаты ходить не будут.

— А ходить не нужно, они предназначены для бега.

— Сапоги-скороходы? — догадывается Игнат, в удивлении приподнимая одну бровь.

— А ты невероятно догадлив. Они, родимые. Но с ними тоже необходимо быть осторожным. Мама рассказывала, один мальчик одел их и потом его неделю пытались поймать. Он едва с голоду не умер, снять не мог, так плотно сидели на ногах, очевидно не по размеру были. Хорошо подмётка отлетела, и мальчик резко снизил в скорости, с десятой попытки удалось его сетью накрыть.

— Хор-роший подарок, — Игнат даже начал заикаться.

— Согласна, вещь классная, — кивает Альмина и смотрит на Юру. — Скрытный ты какой-то, говоришь мало. Знаю, что будет тебе по душе, возьми, — она вытаскивает из груды вещей потерявшую форму меховую шапку, ощущение, что изготовлена она из драной собаки. — Догадываешься, что это?

— Догадываюсь, — в глазах у Юры появляется блеск. — Шапка-невидимка.

— Ты прав, но с ней тоже необходимо соблюдать технику безопасности. Можно себя в зеркале не увидеть и лицо разбить.

— А журнала у тебя нет? — усмехается Игнат.

— Какого журнала?

— Чтоб расписаться за технику безопасности.

— Глупый ты, — цыкнула на него Катя, — Альмина дело говорит.

— Да я не возражаю, — смеётся Игнат, крутя перед собой сапоги. — А чёрного крема у тебя нет, почистить надо, совсем не блестят, — как не в чём небывало спрашивает он.

— Тряпкой протри, — сухо отвечает Альмина.

— Кремом лучше, — вздыхает Игнат.

— А ты, что с собой возьмёшь? — интересуюсь я у Альмины.

— В принципе я много волшебных слов итак знаю, но, разве что эту куклу.

— Это правильно, — не удержавшись, язвит Катя, — что ещё нужно для девочки.

Альмина неожиданно краснеет и Катя понимает, что сказала не то, смущённо пожимает плечами.

— Это Тряпичная Кукла, — вспоминаю я, — она тоже волшебная.

— Да это я так, не подумав, сказала, — морщит нос Катя. Ты не обижайся, подруга.

— Было бы на что обижаться, — с неприязнью глянула на неё Альмина.

— Девочки, не ссорьтесь, — с укором говорю я. Мне это не нравится, только начали завязываться отношения и вновь появляется натянутость.

— Это не то, что ты думаешь, мы и не собирались конфликтовать, — вздёргивает нос Альмина. — Правда, Катя?

— Конечно, подруга, — оживляется Катя. — А знаешь, у меня дома целая коллекция кукол … папа дарит.

— Вот и мне папа, видишь, сколько принёс, — горько вздыхает Альмина.

— Папы все такие, — вторит ей Катя.

— Ага, вместо того, чтоб хороший арбалет подарить… вон … смотри, сколько пупсов … а я их всё равно всех люблю, — с усилием выдыхает Альмина.

— А я в детстве мечтала меч со щитом в подарок получить.

— Заладили … меч, арбалет, — откровенно смеётся Игнат. — Вы со стороны на себя смотрели? Худенькие, шейки тоненькие, ножки длинненькие.

— Не твоё дело! — хором выкрикнули Альмина и Катя.