Кирка и Вороновы дети (СИ)

Не безнадежно. Но плохо. Именно сейчас предстояло решить, остаться на планете еще, не переживая за собственную безопасность при слиянии пластов нижнего с верхним, и попасть в гущу войны жителей того и другого, либо же прихватив все это, — она еще раз окинула богатства комнаты, — убраться отсюда в более приятное место.

Через неделю за ней должен прибыть корабль, оставаясь скрытым от всех остальных. Они будут ждать ее решения столько, сколько потребуется.

Брать ли с собой Черного Ворона? Она еще раз задала себе этот вопрос, уже понимая, что свой выбор она сделала давным-давно. Он был для нее удобным средством достижения и сейчас она могла не задумываясь оставить его в этом придуманном ним самим мире.

Совершенно не жалко старую игрушку, — подумала о нем, как о сломанной кукле, не наигрался он в свои солдатики, так это его проблемы. Лично ее они совершенно не трогают.

У нее начинается новый этап жизни — месть тому, кто предал собственную дочь, — и она хищно растянула губы в улыбке.

Часть 14

Под вечер, когда студенты угомонились и в воздухе разлилась так ощутимо сонная нега, я подошла к двери, ведущей в теплицу. Что ж, надеюсь, что сегодняшняя ночь даст ответы на часть моих вопросов.

Скиртос передал через Амира приходить в первых сумерках, но та пора давно канула в лету, уступив место насыщенным и тягучим моментам ранней ночи.

Потянув дверь на себя, прислушалась.

Тишина. Скорее всего сатир не дождался меня и ускакал по своим делам. Надеюсь, что не спугну его, потому что я не собиралась отступать.

Закрыла глаза, вслушиваясь в царящую тишину и различила шёпот, настолько далекий, что казалось, это шелестит листвой какое-то дерево.

Открыла глаза с удивлением рассматривая глубокий бархат тьмы, с легким мерцанием растений теплицы. Это очень отличалось от той картины, которую я только что видела перед закрытыми глазами.

Что там сказал сатир — камень позовет сам?

Я закрыла глаза и вслушалась. Вот шорох стал явственнее, и мгла передо мной колыхнулась, превращаясь в мягкие покачивания длинных ветвей ивы.

Отодвигая их, так и не раскрыв веки, я уже знала, что увижу.

На небольшой поляне, окруженной серебристо поблескивающей стеной из плакучих ив манил к себе замшелый валун.

Странные ощущения будил он в душе.

Покой, безграничная мудрость, немного сожаления и, как ни странно, надежда.

Именно надежда, которую я ощутила в искре, которая была заперта глубоко в центре валуна заставила распахнуть глаза.

Я в реальности находилась именно там, куда привела меня моя фантазия.

Только теперь я еще видела мерцание и переливы энергии, хранящие это место от внешнего воздействия и любопытства непосвященных.

— Пришла, — прошелестело ветерком.

— Садись, — донеслось приглашающе.

Я шагнула ближе к камню и села к нему лицом.

— Спрашивай, — почувствовала, как он вздохнул, немного устало.

Так вздыхает умудренный жизнью старец, когда приходиться делиться собственными знаниями в который раз повторяя нерадивому юнцу.

— Ты Бугурлин?

— Нет, — дохнуло холодом, и через мгновение мне пояснили, — он ушел.

— Тогда кто ты?

Камень помолчал, словно решая стою ли я ответа. Наконец отмер, дохнув в мою сторону весенним ветерком.

— Я Искра Созидания.

Ого, пронеслось в моей голове. Я думала, что это древняя легенда, которой наши преподаватели заменили извечную проблему о том, что было раньше — курица или яйцо.

— Искрами Созидания могли управлять только Демиурги.

Камень не посчитал нужным комментировать невольно вырвавшуюся реплику.

— Я должна тебя освободить? — почему-то я понимала, что не просто так меня позвали сюда.

— Я долго ждала, — согласилась искра.

— Покажи, как, — вздохнула, понимая, что не смогу отказать и сопротивление только усилит агонию планеты.

Перед моим мысленным взором раскручивалась футуристическая картина, скручивающая спиралью два светила в одно и в момент слияния, взрывающие пространство этой звездной системы, превращая каждый атом в поток энергии.

— Нет, — вырвалось раньше, чем разум осознал, что спорить бесполезно.

— Почему, нет? — меланхолично вернулась искра из восторга созерцания нарисованной картины.

— А как же люди?

Я даже и не поняла, когда прониклась к жителям планеты участием и еще чем-то таким, что заставило меня ответить нет.

Мне тут же в ответ нарисовали перспективы ближайшего будущего. И я увидела в нем ту черноглазую красавицу из легенды о двух дочерях подземного-полубога, охранявшего жилу черного оникса, командующую на мостике маленького судна, улетающего из системы. Землетрясения, пробуждающиеся вулканы, выходящих на поверхность Нижних, Черного Ворона, возглавляющего поход ради того, чтобы его дети продолжали существовать в меняющемся мире. Кровь, много крови, прежде чем слияние закончится, отбросив живущих далеко назад.

Искра спрашивала, стоит ли результат всех этих усилий.

А я почему-то вспоминала, как Ворон сражается в этой бесполезной войне. На стороне своих детей, кем бы они не были, по сути, и содержанию.