Кировская весна 1936-1937

С мая 1936 года в испанских городах развернулся массовый политический террор. Вслед за револьверами в ход шли гранаты, динамитные заряды и ручные пулеметы. За последние три месяца, по официальным данным, было убито более 250 человек и совершено свыше тысячи покушений на убийство. 13 июля группа «неизвестных» в столице среди бела дня изрешетила пулями офицера-республиканца лейтенанта Кастильо, который месяцем раньше застрелил фалангиста. Похороны лейтенанта превратились в многолюдную политическую демонстрацию. Многие из присутствующих поклялись отомстить за гибель Кастильо. Через два дня группа офицеров сил безопасности, мстивших за Кастильо, похитила вождя Национального фронта депутата кортесов Кальво Сотело из его квартиры в фешенебельном районе Мадрида, и его тело было найдено на другой день в кладбищенском морге. Похороны Сотело и Кастильо повлекли за собой новые беспорядки в Мадриде и Сан-Себастьяне, завершившиеся пятью убитыми и огромным количеством раненых. {24}

Однако, погрузившись в политическое и уличное противостояние, власти республики упустили из виду военных. О военном мятеже сегодня утром по мадридскому радио, после сводки погоды, была дана короткая информация следующего содержания: «В некоторых районах протектората (под этим термином в Испании подразумевается Марокко) отмечено повстанческое движение. На полуострове никто, решительно никто к этому сумасшедшему заговору не присоединился. Сил правительства вполне достаточно для его скорого подавления». Однако, иностранный отдел НКГБ СССР полагает, что события развиваются иначе, и налицо серьезный, тщательно спланированный военный мятеж.

– А что Вы скажете, Иероним Петрович? – передал слово Наркому обороны Уборевичу Киров.

– По данным Главного разведывательного управления при Наркомате Обороны, в военном отношении испанская армия стоит на общем европейском уровне невысоко. На материке вооруженные силы Испании насчитывают восемь пехотных дивизий, почти совершенно без современной военной техники и связи, к тому же эти дивизии не отличаются и особенной боевой выучкой. В Марокко у испанцев имеются боеспособные части в полном смысле слова – обученные, обстрелянные и моторизованные, но их еще надо будет перебросить на материк, а это возможно только при активном содействии мятежу флота. Флот Испании составляет два линкора, четыре крейсера, пятнадцать эсминцев и двенадцать подводных лодок, не считая более мелких кораблей. ВВС имеют весьма ограниченные возможности. Во многом успех мятежа зависит от позиции флота – а об этом нам пока ничего не известно. Если флот сохранит верность присяге, то марокканские части останутся в пунктах постоянной дислокации, и мятеж будет подавлен силами правопорядка, как и в 1932 году, примерно за неделю – доложил Уборевич.

– Ну что ж, спасибо и продолжайте держать руку на пульсе событий. Какие будут предложения, товарищи? – спросил Киров.

– Предлагаю не торопиться. Через неделю события или завершатся подавлением мятежа, или у нас будет больше информации на этот счет – предложил Молотов.

– Будут ли другие предложения? – спросил членов политбюро Киров – предложений не поступало. Голосуем… Решение принято единогласно. Товарищи приглашенные, спасибо, вы свободны, а мы перейдем к другим вопросам – завершил тему Киров.

У Политбюро ЦК ВКП(б) были вопросы поважнее – обсуждались очередные поправки партячеек к тексту Советской Конституции, которую партийцы на прошлом съезде обещали советскому народу утвердить до конца 1936 года.

Подготовленный проект новой Конституции был опубликован 12 июня 1936 года. С этого дня началось его обсуждение на собраниях трудящихся на предприятиях. Первые вопросы и замечания уже поступали с мест.

19.07.36 Испания. Деревня

Отец Марии был мэр их деревни и почтенный человек. Ее мать была почтенная женщина и добрая католичка, и ее расстреляли вместе с отцом из-за политических убеждений отца, который был республиканцем. Их расстреляли при ней, и ее отец крикнул: «Viva la Republica!» /Да здравствует Республика/– когда они поставили его к стене деревенской бойни. Ее мать, которую тоже поставили к стенке, крикнула: «Да здравствует мой муж, мэр этой деревни!».

Мария после гибели родителей надеялась, что ее тоже расстреляют, и хотела крикнуть: «Viva la Republica y vivan mis padres!» /Да здравствует Республика и да здравствуют мои родители/– но ее не расстреляли, а стали делать с ней нехорошее.