Кировская весна 1936-1937

Наконец, через восемь или девять дней после ранения меня обследовали. В хирургической, где осматривали новоприбывших, врачи огромными ножницами взрезали гипсовые панцири, в которые заключались в прифронтовых санпунктах раненые с перебитыми ребрами и ключицами. Из громоздких гипсовых клеток выглядывали перепуганные грязные лица, заросшие многодневной щетиной. Доктор, энергичный, красивый мужчина лет тридцати, посадил меня на стул, ухватил мой язык куском шершавой марли, вытащил его так далеко как только мог, всунул мне в горло зеркальце и велел сказать «Э». Я говорил «Э» пока язык не стал кровоточить, а из глаз ручьями не потекли слезы. Тогда доктор сообщил мне, что одна из голосовых связок парализована.

– А когда вернется голос? – спросил я.

– Голос? – Никогда не вернется, – весело ответил доктор.

Оказалось, однако, что он ошибся. Примерно два месяца я мог говорить только шепотом, а потом совсем неожиданно голос вернулся. Вторая голосовая связка «компенсировала» потерю. Боль в руке была вызвана пулей, поразившей пучок шейных нервов. Эта стреляющая боль, напоминавшая невралгическую, продолжалась около месяца. Она особенно мучила по ночам, так что спать мне почти не удавалось. Пальцы правой руки были наполовину парализованы. Даже сейчас, спустя пять месяцев, указательный палец все еще малоподвижен – странный результат ранения в шею.

Моя рана была в некотором смысле достопримечательностью. Разные врачи осматривали меня, цокая от удивления языком. Один из них авторитетно заявил, что пуля прошла в «миллиметре» от артерии. Откуда он это узнал, не могу объяснить. Все, с кем я в то время имел дело – врачи, сестры, практиканты, соседи по палате – неизменно заверяли меня, что человек, получивший ранение в шею и выживший – счастливчик. Лично я не мог отделаться от мысли, что настоящий счастливчик вообще не попал бы под пулю.

{30}

25.06.37 Сергей Киров

Выступление С.М. Кирова.

Киров: Предлагаю почтить память всех павших в испанской земле советских воинов-интернационалистов, от красноармейца до маршала, минутой молчания. Прошу всех встать.

Все встают.

Киров: Прошу садится. Я хотел бы, товарищи, во-первых, от лица коммунистической партии, а также от лица Центрального Исполнительского Комитета и Совета Народных Комиссаров поблагодарить всех воинов-интернационалистов за мужество и героизм, проявленные в боях на испанской земле. И советский народ, и испанский народ, и все прогрессивное человечество не забудет ваш подвиг.

– Аплодисменты.

Во-вторых, отдельно хочу поблагодарить за проявленную активность членов многочисленных дискуссионных групп: и тех военнослужащих, что с риском для жизни исполняли интернациональный долг в Испании, и тех, кто крепил оборону Союза ССР на Родине, и представителей военной науки и военных учебных заведений, и представителей промышленности. Думаю, что в прошедших после возвращения на Родину дискуссиях не согласиться со старшим по званию требовало иногда не меньшего мужества, чем выстоять под огнем противника.

– Смех в зале, разговоры.

В-третьих, позвольте мне коснуться некоторых вопросов, которые не были достаточно освещены в документах, подготовленных в дискуссионных группах.

Первый вопрос о войне в Испании.

Правильно ли поступила партия и советское правительство, что по просьбе республиканского правительства Испании направили в эту далекую страну наших военнослужащих, рискуя жизнью советских граждан ради идей интернационализма? Этот вопрос специально касается Красной Армии, личный состав которой, к сожалению, уже понес потери, и, надо откровенно сказать, еще их понесет.

В Испанию и раньше ездили из России одиночки, чудаки, любители острой, горьковатой экзотики. Что о ней знал советский человек, даже и образованный? Дон Кихота с Дон Хуаном, Кармен с тореадором, «шумит, бежит Гвадалквивир» да еще «тайны мадридского двора». Одним словом, с Испанией и ее народом мы до 1936 года не торговали, не воевали, не учились у него и не учили его. Нельзя ли было нам остаться в стороне?

Мне кажется, что нельзя было.

Несмотря на то, что идей пролетарского интернационализма никто не отменял, основной задачей Рабоче-Крестьянской Красной Армии была и остается защита нашей Родины – Союза Советских Социалистических Республик от вооруженных сил иностранных государств. Мы, как вы прекрасно знаете, уже давно отказались от примитивных идей Троцкого о «перманентной революции». Вместо немедленного экспорта революции на штыках Красной Армии по всему миру, мы пошли другим путем. Многовековая мудрость русского народа недаром дала нам пословицу «насильно мил не будешь». Вопреки оппортунистам и уклонистам всех мастей, которые сомневались в возможности построения социализма в одной, отдельной взятой стране, мы по заветам великого Ленина и продолжателя его дела товарища Сталина строим и построим социализм у себя в СССР!

– Аплодисменты.