Кирпичики 2

Через два часа, было без десяти десять, мы честно сидели в своём номере в «Гелиосе» и ждали контрольного визита старшего по группе.

— Всё нормально? — спросил старший, заглянув в наш номер.

— Да, всё просто зашибись, — ответил я, — прогулялись до Гран-Опера, посмотрели на город.

— Завтра в восемь ноль-ноль завтрак на первом этаже, — продолжил он, — шведский стол, но не набирайте ничего с собой, тут это строго контролируют.

— Мы постараемся.

— А в девять обзорная экскурсия по городу, надеюсь, вы больше откалываться не будете?

— Ни в коем случае, Семён Антоныч, — улыбнулся я, — нам будет необычайно интересна обзорная экскурсия по Парижу.

* * *

Я очнулся от того, что меня активно хлопали по щекам.

— Ну хватит, больно уже, — недовольно сказал я, а в ответ услышал:

— Кель лон пар-т-ил? (на каком языке он говорит).

Я огляделся по сторонам — антураж был люто знаком, те же керамблоки, тот же снижатель, да и рожи, склонившиеся надо мной, были в целом узнаваемы, слева Миша, справа Роберт. Вот только говорили они на французском, почему-то.

— На русском, блять, — в сердцах ответил я, — вы чего, русского не понимаете?

— Жи понс ки парле рюсс (по-моему, это русский), — сказал Роберт.

— А по-английски тут кто-нибудь понимает? — перешёл я на язык Шекспира.

— Ну я, — выдвинулся из-за ящика с отходами коренастый мужичок, сильно смахивающий на мастера Сидорова.

— Что со мной случилось? — спросил я у него.

— Что-то, — буркнул он, — фазу на снижатель пробило, тебя и долбануло. Да так, что ты родной язык забыл. Доктора-то вызывать или обойдёшься?

— Обойдусь, — ответно буркнул я, — я тут слева или справа работал?

— Справа, главным садчиком, — ввёл меня в курс дела лже-Сидоров, — шевели копытами, Шарль, норму за тебя никто делать не будет.

Это значит я теперь Шарль, подумал я, становясь на нужную точку и надевая рукавицы, а кто бы мог подумать… а дальше я проснулся… за окном моргала неоновая реклама универмага Лафайет, периодически озаряя внутренности нашего номера. Ну надо ж, чего только не присниться, подумал я, хлопая рукой по Гале… ну рука провалилась до простыни — не было рядом никого.

Я встал, зажёг свет — вместо Гали здесь имела место пустота. Огляделся по сторонам и увидел листок бумаги, приклеенный жвачкой к экрану телевизора. Там было написано «Спасибо за всё, извини». Очень интересно…

И тут в дверь постучали, я подошёл и открыл — там стояли два щуплых французских полицейских в форменных фуражках.

— Мсье Летофф? — спросил видимо старший из них.

— Уи, — ответил я.

— Препаре ву, апарти авек ню (собирайтесь, поедете с нами), — сказал старший, а второй перевёл это на английский.

— А в чём, собственно, дело? — собрался с мыслями я.

— Вуз этес аккуз д'агрессьон (вы обвиняетесь в покушении), — сказал старший и я почему-то понял его.

— Надо поставить в известность старшего нашей группы, — это всё, что я смог придумать в ответ.

— Не волнуйтесь, — сказал второй, — он в курсе.