Киса для дочи или зачем маме хвост?

Развезя детей и расцеловав на прощание сынульку, подошла к машине. Настроения общаться не было, тренироваться тем более, к тому же ночью у нас состоялся весьма обстоятельный разговор с моей котэ и праматерью. Не так уж она и проста, что одна, что другая… теперь мы точно победим. Припоминая подробности сна-воспоминания, чуть заметно улыбалась. О да… у наших братцев тоже есть слабые стороны. И теперь их знаю и я. А ведь эти кошки до последнего не хотели мне ничего рассказывать, все надеялись… ничего-ничего… полезно иной раз обломиться. Да и со мной не все так просто… кто бы мог подумать!

— Вэл?

— Слушаю. — Убрав улыбку с лица, повернула голову, изображая внимание.

— Ты… злишься?

— Ну что ты! Я? Злюсь? — И снова изобразив наигранное недоумение, приподняла брови. — На что? Что-то случилось?

— Ну, зачем ты так…

Интересно, если бы не его побелевшие костяшки пальцев на руле, я бы и сама подумала, что несу чушь. Но он то понимал… я зла! А ему было стыдно… да неужели? С чего бы это?

— Не нравится? Мне тоже вчера не понравилось. Мало того, что ты мне врешь и многое не договариваешь, так у тебя еще и планы? Не хочешь исповедаться? Напоследок.

Вскинувшись от моего грубого тона и жестоких слов, выпустил зверя в глаза и зло посмотрел в ответ. Ну что же ты делаешь, дурачок… я ведь права. Не обращая никакого внимания на его давление зверем, преспокойно откинулась на сиденье и начала рассматривать ногти. Мда… подпилить что ли?

— Валерия. — Вроде бы и спокойный голос, но я уже начала понимать все оттенки его спокойствия, и это не оно.

— Да, Эрик. Я слушаю тебя. Если ты успокоился и хочешь поговорить, то я тебя выслушаю, если же снова начнешь давить и требовать подчинения, то увы — не по адресу. Ну? Что думаешь?

— А ты изменилась…

— Я? Или Эмма?

— Ты.

— Все может быть. Тебе ведь не нравилась моя человечность… а то, что произошло вчера, помогло мне открыть глаза на многое. Я умею учиться на своих ошибках, поверь.

Глава 29. Тайноузнавательная.

— Кто тебе рассказал? — Устало-обреченный тон мужчины, а я лишь цинично улыбаюсь, все также рассматривая свои ногти.

— О чем ты, Снежный? Поведай маленькой наивной мне…

— Неужели твоя мать? — Разговаривая вроде и сам с собой, но внимательно наблюдая за моей реакцией, сложил руки на груди. — Она ведь обещала не вмешиваться…

— Ммм? Какая интересная информация… — Стараясь не злиться, медленно подбирала слова, растягивая звуки. — О чем вы с ней еще договорились? И за сколько?

Зарождающийся конфликт, был прерван телефонным звонком, причем сразу обоих телефонов. Хм… о, мамуля… утром я не успела с ней поговорить, сама понимая, что это дело не пяти минут, а вот сейчас думаю пора. Интересно, а ему кто звонит? Вышел даже… снова секретно? Да ну его.

— Да, мам. Нет, а что? Я тоже так думаю. Да… Довольно много… хорошо, сейчас.

Интересно, а она как узнала? Тоже ведь, та еще шифровальщица! Кто бы мог подумать…

— Вэл? — Вернувшийся мужчина выглядел раздраженным и немного озадаченным. — Мне нужно уехать. Тебя куда?

— Домой.

Не спрашивая, что у него за дела, отвернулась к окну и наблюдала за дорогой. Не хочу я с ним сейчас разговаривать… снова ведь грубить начну. Не хочу.

— Вэл?

— Давай потом. — Сморщив нос, отвернулась еще сильнее. Мне еще с мамочкой моей разбираться… и, похоже, снова под коньяк. Валерьянка, боюсь, не поможет.

— Хорошо, я приеду вечером.

Быстро он в себя пришел. Еще что-то задумал? Наверняка ведь! Кошшшак… умный… раздражает.

— Хорошо, до вечера.

Кивнув не глядя, вышла из машины и пошла домой.

— Мам?

— Я на кухне. Раздевайся, проходи. — С обозначенной кухни раздался голос мамули, причем радости в нем не наблюдалась. Угу… нечему тут радоваться.

Переодевшись в домашнее и вымыв руки с мылом, подхватила Мотьку и дошла наконец до кухни. Мамуля гипнотизировала свой кофе, периодически его помешивая. Вот только похоже он уже давно остыл… давненько я ее такой не видела — даже то, что я стала оборотнем, ее так не подкосило.

Отпустив мохнатое солнце, сварила новый кофе и пожарила себе пару кусков мяса, разговоры разговорами, а позавтракать лишним не будет. Переложив все на тарелку и взяв кружку, села напротив. Пора.

— Мамуль? Поговорим?

— Ох, Лера…

— Почему ты мне сразу не сказала? Мам? — Завтракая, попутно размышляла сама. Осуждать ее я не имела права, но вот знать… сказать она должна была. Еще девять лет назад.

— Не успела. Просто не успела… — Мамуля подняла на меня глаза, и я увидела в них себя, ту себя, какой я была девять лет назад. Беременной. Так вот оно что… Дети. Ну да, забеременела то я в девятнадцать.

— А Дима? Твоя работа?

— Да.

— Как мило…

— Злишься?

— Нет, что ты! Нет смысла.

Покачала головой и немного грустно улыбнулась. Как же это все нелепо… Привороженный девять лет назад мамулей-ведьмой и отвороженный лелейками. Кому сказать, не поверят. Да и кому говорить? Все, кому надо, и так знают. Вот и я узнала.

— И что теперь?

— Расскажи мне все.