Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Злобин: Мир по сих пор помнит слова Мао Цзедуна о допустимости Третьей мировой — ядерной — войны. Но это так, к слову. Вопрос все же у меня такой: границы стран вообще могут меняться? И как они могут меняться? Можно ли кому-нибудь создать новое государство? Легально это или нелегально? Та же Россия появилась как новое государство в результате распада СССР. Америка в свое время появилась как новое государство, как бы ни возмущалась Великобритания. У меня такое впечатление, что государства, которые появились на каких-то этапах новой и новейшей истории, теперь говорят: «А вот только мы и можем быть! Статус-кво превыше всего. Никому больше нельзя нас ни делить, ни увеличивать, ни уменьшать. Это наше право, только так и должно быть всегда». Но так никогда не было. И евразийское пространство очень опасно с этой точки зрения. Какие будут границы между Среднеазиатскими республиками и Китаем? Какими будут границы России? Все это очень интересно. И я бы сказал — непредсказуемо, судя по тому, как развиваются тут события.

Киселёв: Что касается границ России, то тут все очень предсказуемо. Меняться они не будут. Не надо нам земли чужой, но и своей не отдадим ни пяди.

Злобин: Я бы все-таки не зарекался. Вообще я считаю, что евразийское пространство очень взрывоопасно само по себе, без Запада и без Америки.

Киселёв: А с Западом и с Америкой — еще взрывоопасней. К сожалению — Запад и Америка — не стабилизирующий фактор.

Злобин: Здесь очень много нерешенных проблем. И не в Западе дело. Ты вот говорил, что Советский Союз распался бескровно. Моя точка зрения заключается в следующем: на тот момент он и правда распался практически бескровно, надо отдать должное Ельцину и другим лидерам бывших советских республик. Но стратегически там были заложены такие конфликты, которые уже двадцать пять лет приводят к войнам и дальше будут приводить. Донбасс — это отложенный конфликт распада СССР. Крым — это отложенный конфликт распада СССР. Нагорный Карабах еще вспыхнет, не дай бог. Приднестровье, с которым явно надо что-то делать. Абхазия, Осетия — это конфликты 1991 года, которые тогда прошли сравнительно мирно, а сейчас вызрели. И это еще далеко не все конфликты, которые могут возникнуть на постсоветском пространстве. Это отложенные войны на территории бывшего СССР. И их немало.

Киселёв: Донбасс — это здоровая реакция на нацистский госпереворот, поддержанный США. Не вижу смысловой связи с Советским Союзом. Крым вообще никакого отношения ни к войне, ни к крови не имеет. Ни одной жертвы. Проблема Нагорного Карабаха уже тоже переросла СССР. Приднестровье — всемирная проблема. Что-то делать надо, но войны никто не хочет. Абхазия и Южная Осетия — результат действий проамериканского международного авантюриста Михаила Саакашвили. Был бы другой лидер у Грузии, гармонию в стране можно было бы найти. Кивать на СССР — упрощение. Своим умом в новую эпоху пора жить и брать на себя ответственность за текущие результаты. А то слишком все просто — мол, СССР виноват, а мы и ни при чем! После развала СССР уже почти три десятка лет прошло. Люди, родившиеся незадолго до распада СССР, в России уже становятся министрами федерального правительства и губернаторами. Они уже у власти.

Злобин: Связь прямая. Это результат распада советской империи. Империи распадаются долго, мучительно, кроваво, рвутся экономические, социальные, личные связи. В одной из своих предыдущих книг, лет десять-двенадцать назад, я доказывал, что Советский Союз вообще еще не распался до конца, процесс еще идет. И оказался прав. И я уверен, что границы на постсоветском пространстве будут меняться, будет нестабильность, будет экономическое неравенство. Я сейчас, кстати, скажу такую крамольную вещь — и ты наверняка ее подтвердишь. За последние годы я по нескольку раз проезжал по разным причинам по всем постсоветским государствам — ты, наверное, тоже по ним проехал. Так вот, они все сильно проиграли от распада СССР. Россия — единственная республика, которая от этого распада экономически и содержательно выиграла. И все они сегодня смотрят на Россию с завистью.

Киселёв: Есть такое дело.