Кисло-сладкая журналистика

Последний вопрос также был точен. Это классика интервью. Гость должен рассказать о своих новых проектах.

И еще одно. Он взял на себя труд следить за часами, освободив меня от необходимости все время косить взглядом. Но последняя минута была на мне. Я должен был в нее уложиться, ведь мы договорились писать под прямой эфир.

Потом я спросил, что делает этот человек. Мне сказали, что он заведующий отделом спортивных программ.

Это многое объясняло. Спортивные журналисты очень конкретны, как и сам спорт. В их работе ничего лишнего.

Его, как профессионала, было видно сразу. Он быстро оценил мое состояние, как вы помните, об этом я говорил, и это очень важно. Он знал формат и сразу понял, что в пятнадцати минутах на выходе не может быть более трех вопросов.

Логика тут проста – пятнадцать минут разделите на три. Получается по пять минут на тему. Если вашего собеседника не нужно тянуть за язык, то это оптимальное время развернутого ответа на вопрос, с возможным уточнением внутри этого отрезка. Что и было исполнено. Не забудем, что ведущему еще нужно поздороваться с гостем и попрощаться. Это еще на минуту меньше.

Теперь об этой милой девушке. Она, наверное, как и многие новички, хотела «раскрыть меня», избрав такой диковинный ход.

Безусловно, формы интервью могут быть разными, и ход «ассоциаций» не возбраняется. Более того, эта девушка могла бы сделать такую передачу, и она могла быть популярной. Но все всегда упирается в извечные вопросы: где, когда, с кем, и сколько.

В данном случае она явно неверно оценила ситуацию.

Итак, подведем итог обсуждения этого мифа.

Как человек, давший множество интервью и взявших их огромное количество, я ответственно заявляю, что постановка задачи «раскрыть гостя» – это глупость и ложная цель.

Потому что для меня абсолютно очевидно следующее:

Я никогда не скажу в эфире то, что не хочу говорить, даже за деньги.

Я лучше всех знаю свою биографию, свою жизнь и планы. У меня нет уголовного прошлого и темных пятен в биографии. Меня невозможно поймать неожиданностью факта. Если у меня появятся темные пятна, то я перестану ходить на интервью. Если я предполагаю или у меня появится ощущение, что ведущий имеет какую-то другую цель в нашем разговоре, он немедленно будет прекращен.

Я не буду играть в какие-то игры, потому что, давая интервью, у меня две цели. Если это интервью обо мне, то я должен создать свой самый положительный образ, несмотря на любые вопросы. Я должен показать себя не таким, какой я есть на самом деле, а таким, каким я хочу, чтобы меня представляли. Чем чаще я, как гость, употребляю фразу «Скажу вам откровенно…», тем меньше откровенности будет в моих словах.

Если это интервью, где со мной говорят, как с политическим аналитиком, то я коротко отвечаю на вопросы, относящиеся к конкретной политической ситуации. Все попытки перевести разговор на меня или заставить сказать что-то о других, не относящееся к теме беседы, мною немедленно будут пресечены.

Если у меня появится необходимость сообщить аудитории какую-то специальную информацию, то я попрошу какого-то друга-журналиста взять у меня интервью. Я объясню ему цель этого интервью и конкретный вопрос, который он должен мне задать. И он это сделает четко и конкретно.

Я сказал вам правду, как поступаю я.

Уверяю вас, что все остальные, если они нормальны, поступают так же.

Я призываю молодых журналистов не обольщаться. Никто никогда не скажет вам лишнего, потому что для гостя вы случайная страница в его биографии. И не следует переоценивать значение своей персоны. Предполагать, что ваша белозубая улыбка или короткая юбка развяжут гостю язык, так же наивно, как верить фразе гостя, что он скоро вновь сюда приедет.

Но неужели, спросите вы, не бывает примеров, когда гость удивительно откровенен, и ты, глядя на экран, как будто видишь его свежо и неожиданно.

Конечно, этих примеров множество. Но для этого нужны особые обстоятельства.

Великий русский актер Зиновий Гердт был всеобщим любимцем, особенно среди богемы. Его талант рассказчика был непререкаем. Особо поражала его манера внимательно слушать собеседника и громко хохотать, если собеседник сказал что-то смешное.

В последние годы жизни он делал телешоу «Чай-клуб».

К нему на дачу приходили его друзья – самые известные люди страны, и они говорили о самом разном, о смешном и грустном.

Все сидели у камина, а на столе стоял чай.

И гости Гердта раскрывались всегда по-новому. Они говорили про свои радости и печали, о которых до этого не говорили никому.

Но они раскрывались не для аудитории, а для Гердта.

Они безмерно доверяли этому человеку. Все они знали его много лет. Они понимали, что он интеллигентен и корректен. Они знали, что он никогда не позволит себе бестактности. По сути, Гердт просто создавал тончайшее пространство для разговора, поэтому разговор получался сам собой.

Раскрыть гостя – это не значит выбить из гостя нужный результат.

Раскрыть – это значит дать раскрыться.