Kiss the rain

– Я к Лукасу, – отвечает она, даже не повернувшись в мою сторону. Скинув босоножки, направляется по коридору прямиком в его спальню. Явно, что дама знает квартиру, как свою. Стоп. Это же вчерашняя собеседница. Его бывшая девушка… Как ее там звали… Аня.

– Вообще-то, Лукаса здесь нет, – захожу вслед за ней в комнату.

– Странно, мы договаривались с ним, что он меня ждать будет, – пожав плечами, она опирается боком о письменный стол. Бросает полный пренебрежения взгляд на кровать, где сейчас творится настоящий хаос после ночи любви.

– А я смотрю, Лукас не меняется, – хмыкает она, обжигая меня арктическим холодом своих голубых глаз.

– В смысле? – хмурюсь, до конца не понимая, как себя с ней вести.

– В смысле, он всегда был падок на женский пол. И всегда любил злить мамашу тем, что развращал нанятых ею домработниц, – приподняв с пола мой лифчик, она окидывает его брезгливым взглядом и откидывает в сторону.

– Я не домработница. Я его девушка, – помимо воли, голос становится грубым и повышается на пару тонов. Не знаю, что она задумала, но уже ненавижу ее.

– Милая моя, – хохочет она, поворачиваясь ко мне всем телом.

– Его девушка – это я. Была, есть и буду. А ты, кем бы ни была… твое время закончилось. Советую собрать вещички и бежать отсюда.

– Ага. Испугалась, коленки дрожат. Видишь, уже пятки сверкают, – хмыкаю я, скрещивая перед собой руки. – Послушай меня, самоуверенная крошка. Я не знаю, что там между вами было и когда. Но теперь в его жизни есть я. И я советовала бы тебе не испытывать мое терпение, – подхожу к ней на вызывающе близкое расстояние, борясь с тошнотой от приторного запаха ее духов.

– Он твой? – смеется она, отталкивая меня. А затем, развернувшись, подходит к столу и, триумфально улыбаясь, берет в руки лежащий на дальнем конце поверхности альбом. Как я его раньше не заметила? Открывает его и, противно так ухмыльнувшись, демонстрирует мне. Я подхожу и беру его в свои руки. Листаю. Здесь куча снимков. И кругом – нарисованные женской рукой сердечки. Меня начинает лихорадить от фотографий с изображением счастливой пары. Лукаса и Ани. Лукас выглядит немного по-иному. Другая прическа, фигура более худенькая, да и тату на теле поменьше. Видно, что снимки сделаны давно. Но самое паршивое не это. Его взгляд. То, с какой теплотой и щенячьей нежностью он смотрит на нее, то, как улыбается ей, меня просто убивает. Видно за версту, что этот парень по уши влюблен в красавицу на фото.

– Раз он твой, почему это я вместе с ним лечу завтра в Испанию? – добивает она меня вопросом. Я поднимаю на нее растерянный взгляд, буквально ощущая, как к глазам подкатывают слезы.

– Что? – не узнаю свой голос. Словно робот. Словно неживой.

– А… он не сказал тебе, да? – забирает она из моих застывших рук альбом и кидает его на кровать.

– Мы завтра улетаем, крошка. И, как я поняла, Лукас не собирается больше возвращаться сюда.

– Ты врешь, – растерянно вожу глазами по пространству комнаты и замечаю в дальнем углу, у тумбочки, небольшой чемодан.

– Спроси у него. Или еще лучше, приезжай завтра в половину четвертого в аэропорт. Проводишь нас, помашешь ему платочком. Ладно, зайду позже, – подмигнув мне, она выходит из комнаты и, обувшись, с громким стуком захлопывает за собой дверь. А я стою посредине спальни. Словно статуя. Даже рук поднять не могу.

Что все это значит? Он с ней? Они улетают завтра?

Будто бы очнувшись от жуткого сна, все еще надеясь, на чудо, судорожно ищу телефон. Выпотрошив свою сумочку и найдя искомое, негнущимися пальцами набираю его номер.

– Nena, уже соскучилась? – слышу в трубке его радостный голос, а у самой мысли в голове: «Нет. Она все врет. Вот же он, Лукас. Все такой же, как и этой ночью. Нежный, ласковый. И это его «Nena». Что бы оно ни значило, такое родное и полюбившееся.

– Тут твоя Аня приходила, – дрожащим от волнения голосом говорю я и мысленно умоляю его удивиться моим словам, дать мне уверенность в том, что не ждал ее.

– Что говорит? – ни секунды не медля, ничуть не удивившись, спрашивает он. А у меня внутри все обрывается. Значит, ждал ее. Значит, ее слова – правда. Неконтролируемый всхлип вырывается из горла.

– То есть, это правда? Ты ждал ее?!

– Тори, я сейчас буду, – пытается поскорее закончить разговор. А у меня – туман перед глазами.

– Лукас, ответь мне одно. Ты улетаешь завтра в Испанию?

– Тори… – секундная заминка красноречивее любых слов.

– Я сейчас подъеду, и мы поговорим.

– Нет, Лукас. Не надо. Я желаю тебе счастливого пути.

– Тори, нет! Не бросай трубку! – кричит он. Я сбрасываю вызов, давясь вырывающимися из горла рыданиями. Пытаюсь найти свою одежду. Кое-как справившись с нервной дрожью в руках, одеваюсь и, не желая больше ни секунды оставаться в этой квартире, спешу к выходу. Захлопываю за собой дверь, думая о том, что вместе с ней захлопнулась и дверь в выдуманные мной фантазии. Буквально кубарем скатываюсь со ступенек, смахивая с глаз непрошенные слезы.

Лукас

– Черт, Граф, давай ключи от своей развалины, – понимая, что Тори больше не поднимет трубку, подбегаю к другу, стоящему возле моей машины.