Кисса (СИ)

- Думаю что тут и первое, и второе. Слишком странные у них игры были. Оставив девушку живой, устроили засаду на тебя… Остановись здесь и выключи фары. К дому пешком подойдем.

Ника заглушил двигатель и они вышли, оставив двери открытыми, на случай экстренного бегства и, чтобы не напугать непонятно кого, резкими хлопками.

В серой колючей траве, иссушенной холодом и ветром, проглядывалась узкая тропа, ведущая прямо крыльцу ветхого деревянного дома, когда-то красивого и богатого, но теперь заваливающегося на бок дырявыми стенами с облупившейся краской.

Осторожно ступая, стараясь не шуметь, мужчины приближались к строению. Вытоптанная поляна перед домом была завалена хламом: ржавыми колесами, сгнившими телегами и плугами, разбитыми пивными бутылками и помятой кухонной утварью.

Темно серое небо, затянутое облаками почти не давало света, окрашивая мир в темно синие тона и съедая остатки тепла и солнца.

До крыльца оставалось около тридцати шагов, когда прозвучал выстрел. Вампир за Никиной спиной охнул, и, схватив оборотня за плечи, повалил его на землю, тяжело рухнув рядом. С трудом встав на корточки, Ника увидел, как Марсель прижимает ладонь к плечу, пытаясь удержать в теле просачивающуюся через пальцы черную кровь. Тихо зашипев, он сел и оба мужчины пригнулись, пытаясь сквозь траву определить кто в них стрелял.

27 глава 1 часть

Секунды мучительно тянулись в тяжело повисшей тишине, нарушаемой лишь слабым шепотом ледяного ветра в сухой траве. Дом все так же казался пустым, темные окна слепо и устало смотрели в серое поле, будто навеки потеряв надежду увидеть кого-либо живого. Скрип косо висящей на ржавых петлях двери, раскачивающейся на ветру, дополнял общую картину пустоты и уныния.

Ника вздрогнул, когда из грязного и затянутого паутиной окна мансарды протянулся тонкий и слабый луч фонаря, скорее даже карманного фонарика, предназначенного для освещения пути под ногами и быстрого поиска ключей в дамских сумочках. В пыли, поднимаемой потоками морозного воздуха, тот был отчетливо виден, почти осязаем. Когда свет первый раз прошелся у них над головами, оборотень зажмурился и пригнулся, не желая выдать свое место нахождения и тем самым опять попасть под пули. Но, отвлекшись на секунду на возню вампира за спиной и его приглушенный злой шепот, мужчина не заметил зигзага, проделанного лучом по полю и через мгновение уже слепо таращился прямо в поток слабого света, пойманный и загипнотизированный подобно мотыльку, ожидая, почти предвкушая, звук выстрела и удар пули в тело.

Темнота накрыла внезапно, заставив Нику несколько раз сморгнуть, что бы адаптироваться к ней. Едва слышный шум внутри дома, осторожные, крадущиеся шаги по расшатанной лестнице и приглушенные дыхания двух человек не смогли укрыться от острого слуха. Марсель, сидевший рядом с оборотнем, перестал шипеть, тоже учуяв быстрый бег теплой крови по венам напуганных людей.

Темный силуэт человека медленно отделился от черноты дверного проема и замер на более светлом фоне стен с облупившейся краской. Включился фонарик, осветив когда-то дорогие, но уже порядком поношенные ботинки и ссохшиеся доски веранды, покрытые растрескавшейся темно-бордовой краской, больше по цвету напоминавшей старую кровь. Луч скользнул по земле, внимательно ощупав телегу и завалы инструментов, протянулся к полю, снова зацепив Нику, притаившегося в траве. Щелкнул затвор и мужчина шагнул с крыльца, держа ружье двумя руками и осторожно ступая по сухой земле, едва присыпанной снегом.

- Что там? – Женский шепот, раздавшийся из тишины дома, заставил вздрогнуть всю троицу. Мужчина обернулся и, раздраженно что-то пробормотав, ответил.

- Черт его знает. Кошка какая-то. Только глаза в темноте и видно. Рысь наверное. – Ника закатил глаза и в притворном обмороке откинулся на Марселя. Вот только «кошкой» и «рысью» его не называли, бл*дь. Может и приклеиться…

- Не иди туда! – Сложно истерить шепотом, но этой женщине удавалось. Человек с ружьем только отмахнулся от нее и двинулся дальше, все ближе подходя к сидевшей в траве паре нечеловеков. Ника толкнул Марселя в бок, вызвав у того утробный рык боли и уставился на него оранжевыми глазами, так некстати выдавшими их в этот раз. Выдавшими потому, что человеческие глаза свет не отражают. В отличии от кошачьих.

Вампир пожал плечами и, сморщившись, покачал головой, показывая, что идей у него нет. Ника, поджав губы, осторожно вытащил револьвер из кобуры и, дождавшись, когда человек подойдет чуть ближе, взвел курок. Скрежет пружины и щелчок почти грохотом прозвучали в повисшей тишине. Мужчина замер, и оборотень услышал, как человеческое сердце заколотилось в испуге, и ощутил терпкий запах выступившего на коже холодного пота.

- Мы пришли поговорить. Убери ружье, и мы тебя не тронем. – После быстрого обмена толчками, Ника присел, позволив Марселю говорить. И надо признаться не зря. Вампир вложил в голос такую уверенность и спокойствие, что сам Ника чуть было ему не поверил.