Китай-город

Загадка, никем не разгаданная, как удалось устоять такому обилию святости в центре столицы "победившего пролетариата". Рядом победители взрывали церкви, рушили башни, рубили купола, стригли под гребенку всю Москву, превращая в город коммунизма. А здесь почему-то пощадили беззащитные древности. А ведь их могло и не стать.

"По плану реконструкции Москвы все стоящие на четной, южной стороне улицы дома будут снесены, улица выпрямлена", - повествовал историк Петр Сытин, описывая улицу полвека назад. А "Генеральный план реконструкции города Москвы" с портретом Сталина на обложке книги выражался конкретнее: "На территории Китай-города вместо нынешних многочисленных домов сооружается несколько монументальных и архитектурно-оформленных зданий с парковыми насаждениями, фонтанами и скульптурой. Зарядье от набережной до улицы Разина застраивается домом Наркомтяжпрома, оформляется зеленью, фонтаном и скульптурой".

Улицей Разина наша Варварка называлась при советской власти в честь Стеньки Разина, бросившего в песне за борт персидскую княжну, а в жизни погубившего на Волге много других невинных душ. Его буйная голова скатилась с плахи вблизи Варварки после казни взбунтовавшегося донского атамана триста тридцать лет назад. Вдоль улицы с южной стороны по-прежнему, как встарь, тянется ожерелье из церквей и палат. Но голубая мечта авторов сталинского Генплана в какой-то степени осуществилась. Массу зданий сломали. Зачем? Вместо Наркомата тяжелой промышленности появилась гостиница "Россия", куда ведет наш путь. Когда ее строили, едва не полетели под откос все купола и колокольни. Но их не дали сломать осмелевшие к тому времени советские люди, пережившие лихие времена Сталина и Хрущева.

Могла Москва не досчитаться церквей Варвары, Максима Блаженного, Георгия, Иоанна Предтечи и Знамения, собора монастыря. А все они на месте. И можно о них писать в настоящем времени, что я с радостью делаю, начав с того храма, что дал название улице. По ней со щитом возвратился в Кремль Дмитрий Донской после Куликовской битвы. Под именем Варьской - улица впервые помянута в летописи в середине ХV века. На ней возникла единственная в городе церковь в честь святой Варвары, чтимой и православными, и католиками. Она воспета англичанином Честертоном в поэме "Святая Варвара", ее образ вдохновлял фламандца Ван Дейка и других великих художников.

Почему жившие пятьсот лет тому назад богатые гости, торговавшие с Крымом, под именами и прозвищами Василия Бобра, Федора Вепря и Юшки Урвихвостова воздвигли на месте деревянного - каменный храм в ее честь? Красавица Варвара, как гласит предание, тайно от родителей стала ревностной христианкой. Ее казнил отец после пыток сапожным резаком. В тюрьме ее причастил перед казнью явившийся Христос. Святая Варвара считается защитницей от внезапной и насильственной смерти без покаяния. Как раз такая опасность постоянно угрожала купцам, отважившимся курсировать с богатыми товарами между христианской Москвой и исламским Крымом.

Построил каменный храм Варвары приехавший из Италии Алевиз Фрязин. Ему великий князь и митрополит поручили воздвигнуть Архангельский собор в Кремле и двенадцать храмов в городе. Собор поныне высится над Соборной площадью. А церковь Варвары перестроили двести лет назад. Московскому митрополиту Платону, несмотря на то что пребывала она "вся в твердости", казалось, что храм ХVI века "имеет вид недостаточный и нимало благолепию на таком особливо месте не соответствующий". Характер митрополита был тверже камня. По его выражению, он "застал московское духовенство в лаптях и обул его в сапоги: из прихожих вывел его в залы к господам". Он в три раза увеличил число студентов духовной академии. Лучших из них направил слушать лекции в Московском университете. Митрополит владел в совершенстве французским, латинским и греческим, переводил книги с немецкого и английского. А на русском языке проповедовал так красноречиво, что Екатерина II призналась: "Отец Платон делает из нас, что хочет: хочет, чтобы мы плакали, - мы плачем". Слезы радости вызывал Платон у юного Павла, будучи наставником наследника престола. Платона называли вторым Златоустом. По случаю победы русского флота в Чесменской битве, у надгробия Петра в Петропавловском соборе он воскликнул:

- Отечества нашего отец! Восстань и насладись плодами трудов твоих. Флот, тобою устроенный, уже не на море Балтийском, не на море Каспийском, не на море Черном, не в окияне Северном; но где он - на море Средиземном, в странах восточных, в архипелаге, близ стен Константинополя! О, как бы твое, великий Петр, сердце возрадовалось!

Екатерина велела перевести проповедь на французский язык и отправить Вольтеру, который назвал ее "знаменитейшим в свете памятником", напомнившим ему образ греческого Платона. Общался лично наш московский Платон с другим энциклопедистом и "прорабом" французской революции Дидро. Между ними произошел такой светский диалог, вошедший в анналы истории.

- Знаете ли вы, святой отец, философы говорят, что нет Бога?

- Это прежде их сказано!

- Когда и кем?