Китай: краткая история культуры

крупной жертвой стало Чэнь, которое было аннексировано Чу в 479 году до н. э. Это событие, происшедшее в год смерти Конфуция, обозначает конец периода Чуньцю и начало агонии феодализма, периода "Борющихся царств", который продолжался 260 лет и закончился завоеванием всей империи царством Цинь в 221 году до н. э. Интенсивная борьба за господство, обострившаяся между государствами китайской конфедерации к концу периода Чуньцю, вела к возникновению пограничных царств, которые до сих пор считались находящимися за пределами собственно китайских границ. То, что первое павшее жертвой крупное китайское государство перешло под власть полуварварского Чу, не было случайностью. Цинь на западе и Чу на юге извлекали выгоду из постоянных склок между их китайскими соседями. Оба царства познали суровый дух войны в сражениях с варварами запада и юга. Когда эти враги были уничтожены, два пограничных государства обратили свои амбиции на Срединное царство. Подъем Цинь был неуклонным и непрерывным. Расширяясь на запад за счет варваров, циньские правители в течение долгого времени довольствовались тем, что оставляли китайские государства разбираться между собой. К тому же их экспансия на восток несколько веков сдерживалась сильным царством Цзинь, занимавшим не только Шаньси, но и значительные территории на западном берегу Желтой реки, в современной провинции Шэньси. И только после того, как внутренние раздоры разрушили и раскололи Цзинь, Цинь действительно начало продвижение на восток. Завоевание некитайских государств Шу и Ба в Сычуани (316 год до н. э.) дало западному царству ресурсы, превосходившие таковые у любого другого соперника в Поднебесной, и оно вышло во фланг своему единственному серьезному противнику — Чу. История же Чу была более изменчивой. Уже в 606 году до н. э. правитель Чу после большого похода на север отправил посла к чжоускому двору, чтобы узнать о размерах и весе девяти треножников — явное свидетельство того, что он собирался принять титул вана . Несколько лет спустя (597 год до н. э.) чуский правитель осадил чжэнского князя в его столице и заставил сдаться на милость победителя, но, в соответствии с рыцарскими традициями того времени, сдавшийся правитель был прощен и восстановлен на троне. Таким образом, завоевания чуского вана не имели никаких результатов. Его наследников сдерживал подъем варварского царства У, которое в 522 году до н. э. стало весьма внушительным под руководством министра У Цзы-сюя, беглеца из Чу. Его отец и старший брат были несправедливо преданы смерти чуским ваном, и поэтому У Цзы-сюй вел политику разрушительной мести за эту ошибку. Наконец, в 506 году до н. э. армия царства У захватила столицу Чу. У Цзы-сюй приказал выкопать труп чуского правителя и сечь его кнутом, чтобы удовлетворить духов погибших родственников. Когда его государь, правитель У, игнорируя опасность, грозившую его царству от соседей-варваров Юэ (в нынешней провинции Чжэцзян), обратил свой взор на китайские государства, У Цзы-сюй постоянно выступал против этих бесплодных кампаний. Люди У были мореходами, и их походы на север осуществлялись по морю и по судоходным рекам. Однако эти походы не добавили У ни земли, ни силы, и министр, понимая, что силы государства истощаются и тем самым готовится почва для завоевания У правителем Юэ, предусмотрительно отослал своего сына в Ци, чтобы тот был в безопасности. Правитель У, в гневе от такого проявления неуверенности, приказал У Цзы-сюю покончить с собой. Министр умер со словами: "Вырвите мне глаза и укрепите их на воротах (столицы) У, чтобы я мог видеть победоносный приход Юэ". Несколько лет спустя его пророчество сбылось, и сверкнувшее, как метеор, царство У было уничтожено соседями-варварами. Правитель У, когда надежд уже не оставалось, покончил с собой и "прикрыл лицо, ибо не мог бы вынести укоризненного взгляда У Цзы-сюя" в царстве теней. Фань Ли, советник жестокого правителя Юэ, багодоря которому совершилась _победа над У, оказался мудрее У Цзы-сюя. Как только У было завоевано, он собрал все свои богатства и бежал из Юэ в цивилизованное царство Ци. Объясняя свой странный поступок в тот час, когда он был на вершине славы в Юэ, он ответил своему другу четверостишием и пояснил его: "Когда птицы убиты, Лук откладывают в сторону. Когда быстрый олень пойман, Берутся за охотничьих собак. Правитель Юэ — птица с изогнутым клювом. С ним можно делить трудности, но было бы не мудро делить почести с таким человеком". Фань Ли был исключительной личностью. После бегства он осел в Ци и занялся торговлей, став самым богатым купцом в Китае. Несмотря на всеобщее преклонение перед его мудростью, он постоянно отказывался вновь занять свой прежний пост и даже перебрался в другое государство, чтобы избавиться от назойливости цисцев. Романтические приключения Фань Ли содержат немало элементов фольклора. Вероятно, они стали хорошо известной героической сказкой задолго до того, как история начала опираться на достоверные факты. Все повествование об У и Юэ отмечено романтическим ореолом, позволяющим предположить, что поначалу оно было известно как исторический эпос, вольно пересказанный на основе традиционной летописи. Разрушительная война с У сдерживала силы Чу как раз в то самое время, когда нарастающий хаос среди государств Срединного царства открывал новые возможности для другого мощного пограничного государства — Цинь. В 453 году до н. э. Цзинь, единственное царство, способное противостоять росту Цинь, было разделено между тремя могущественными семьями, князь стал номинальным лицом и лишился даже тени власти. В 403 году до н. э. трое узурпаторов преуспели в получении от Сына Неба формальной инвеституры, и тем самым сравнялись с удельными князьями. Их государства получили названия по их фамилиям: Хань, Вэй и Чжао, которые вместе называли "три Цзинь". Это событие характеризовало большие перемены во взаимоотношениях между князем и "цзюнь-цзы", которые произошли под влиянием бурных перипетий периода "Борющихся царств". Не только древние государства становились жертвой жестоких соседей, но и в самих царствах аристократические фамилии набирали силу, пока их влияние не превзошло власть самого князя. В Цзинь такой подъем сильных фамилий привел к разрушительным гражданским войнам и к разделению государства. В Ци (386 год до н. э.) старинный правящий дом был низложен амбициозным министром с помощью его огромной семьи, задолго до этого прибравшей к рукам и власть, и авторитет. В Лу князь стал игрушкой в руках соперничающих знатных родов, чьи интриги и амбиции ввели управление в анархию. Древние царства, если и не уничтожались соперниками, становились беспомощными. Сун, после героической попытки утвердиться на юго-востоке, в 286 году до н. э. было завоевано Ци. Таким образом, борьба за первенство велась уже между шестью царствами: Цинь, Чу, Ци и "тремя Цзинь" (Хань, Вэй и Чжао). Янь, продолжавшее существовать, было слишком отдаленно, чтобы участвовать в войнах, пока завоевание "трех Цзинь" не столкнуло и это северное царство с Цинь. Если бы рассказ о периоде "Борющихся царств" представлял собой всего лишь историю анархии и жестокости, он не заслуживал бы особого внимания в истории культуры, но эта эпоха военных столкновений была также отмечена куда более знаменательным соперничеством философов. Подъем "ста школ", как их называют, совпал со смертельной борьбой феодального века. Это не было случайностью. Общая анархия, в которую погружался феодальный мир, стимулировала интеллектуальную деятельность, ибо местная изоляция была сломана, старая преданность разрушена, а установившиеся институты уничтожены. Вполне естественно, что люди начали задавать вопросы о миропорядке, до того времени принимавшемся как само собой разумеющееся. Одни школы защищали прошлое и приписывали беды современности очевидному нарушению древних нравственных устоев, другие же искали новую мораль, которая могла бы стать основой меняющегося мира. Еще одна школа мысли отвернулась от хаоса человеческих дел и проповедовала учение, основанное на отказе от участия в жизни суетного мира. Влияние этих ученых и их последователей в период формирования новой эпохи было настолько же велико, насколько и влияние тех полководцев, что уничтожали древние феодальные царства. Возник новый класс "странствующих ученых", первым из которых был сам Конфуций. Когда мудрец отказался от поста в своем родном Лу по причине безнравственности правителя, он путешествовал по царствам Вэй, Чжао, Сун, Чжэн, Чэнь, Ци и Чу в поисках такого государя, который воспринял бы его наставления и осуществил бы их на практике. Позднее его примеру следовали многие, хотя отнюдь не все странствующие в поисках идеального правителя ученые так же, как и он, не были заинтересованы в государственной должности. Чаще всего они были политическими авантюристами, происходившими из оставшейся не у дел аристократии маленьких государств, искавшими власти и продвижения по службе у воюющих правителей. Последние, в свою очередь, ценили таких советников больше, чем настоящих философов. Мэн-цзы (370–334 до н. э.) обнаружил, что правитель Вэй был заинтересован только в интригах, которые позволили бы ему одолеть противников, и не внимал увещеваниям мудреца и философским дискуссиям. Хотя именно труды подлинных философов частично дошли до наших дней, нет сомнений, что политику в то время вершили интриганы. Эти странствующие политиканы более не были связаны узами преданности своим князьям. Падение многих древних царств сломало феодальную взаимосвязь между князьями и "цзюнь-цзы". Аристократ, видевший, что его родной страной управляет чужой князь-завоеватель из Чу или Вэй, более не ощущал традиционного и истинного долга преданности и службы, формировавшего силу старого общества. Он отправлялся в путешествие в поисках удачи. Пограничные государства Чу и Цинь были первоочередной целью многих из этих странствующих ученых. Государственный деятель из более цивилизованных центральных государств находил здесь теплый прием