Китай. Полная история Поднебесной

Для аристократии самыми важными вещами в жизни были церемонии жертвоприношений и война. Специалисты по войне, называвшиеся гии — позднее этот термин стал обозначать ученых, — проходили всестороннюю подготовку. Сыновья царя, феодальных правителей и дафу изучали стрельбу из лука, управление колесницей, использование щитов и копий, танцы, музыку, ритуалы и переложение стихов на музыку. Предполагалось, что, как и рыцарь средневековой Европы, идеальный воин должен не только хорошо владеть оружием, но и быть преданным, ставить честь выше личной безопасности, а долг выше жизни и не страшиться трудностей. Прежде чем принять командование колесницей при подготовке к битве, ее возничий выбирался по результатам гадания. Часто, если воин погибал в бою, слались панегирики, прославляющие его доблесть.

Аристократия стала известна как «Сотня имен», поскольку только знатные носили настоящие имена. Ниже располагалась масса простых людей — «черноголовых». Большую их часть составляли крепостные, которые работали на земле — разбитой на участки, измерявшиеся полетом стрелы, платили оброк, служили в армии, когда возникала необходимость, и предоставляли своему господину все те услуги, которые тот мог от них потребовать. Вряд ли они имели возможность игнорировать такие требования, поскольку господин обладал властью над жизнью и смертью крепостных, мог их покупать, продавать, закладывать и дарить. Некоторые могли стать независимыми земледельцами, но эта независимость была единственным, что отличало их от расположенного ниже класса рабов, которыми становились военнопленные и осужденные. В крупном феодальном владении могли содержаться до десяти тысяч рабов, которые производили для своих хозяев еду, одежду, соль, колесницы, оружие, музыкальные инструменты и ритуальные принадлежности. Все члены семьи раба становились рабами, и этот статус являлся наследственным. Освобождение раба на волю случалось очень редко.

Существование как и крепостных, так и рабов, судя по всему, было тяжелым. Вот как жизнь крестьянина описывается в древнем фольклорном стихотворении: первый месяц — подготовка к сельскохозяйственным работам; второй месяц — крестьянин начинает пахать, жена приносит еду ему в поле, где он работает под наблюдением надсмотрщика, в то время как его дочь ходит с корзиной по тропинкам между полями и собирает листья тутовника для кормления шелкопрядов. Вероятно, следующие пять месяцев заняли военные действия, поскольку стихотворение продолжается с восьмого месяца, когда начинается сбор урожая, в то время как жена и дочь крестьянина ткут шелковую ткань, которую они окрашивают в черный и желтый цвет или же в красный для одежды князя; десятый месяц — сбор риса и приготовление вина; когда сбор урожая завершен, крестьяне направляются в дом господина, где чинят кровлю и вьют веревки; проводятся благодарственные церемонии и пиршества, крестьяне готовят барашков и все вместе отправляются к князю, чтобы наполнить рога вином и воскликнуть: «Долгие лета!»; одиннадцатый месяц — охота на лис, чтобы обеспечить господина мехом; а двенадцатый месяц посвящался военной подготовке, крестьяне приносили откормленных свиней своему господину, а также кололи и заготавливали для него лед. Эта тяжелая жизнь могла стать еще хуже, если господин был жестоким и бесчувственным. Такое на самом деле случалось часто, и крестьяне поднимали восстания, количество которых возросло с наступлением VIII века до н. э.

К этому времени история Чжоу вошла в новую фазу. За прошедшие годы княжества постепенно эволюционировали в полностью развившиеся самостоятельные государства. Удельные князья раздобрели в условиях мира и стабильности, ушли с головой в местные проблемы и приобрели собственные сильные армии, всегда готовые собраться по их призыву. Дружеские узы, сформированные в огне завоеваний, остались в прошлом. Короче говоря, они приобрели еще большую независимость от царя, к которому все с большей неохотой присоединялись на войне и все менее охотно отдавали собранные налоги.

В такой ситуации, когда индивидуальные амбиции могли в любой момент разжечь внутренние разногласия, все зависело от способности верховного правителя сохранять единство царства и защищать его от внешних атак. Но система наследования — лотерея, которая разыгрывается в материнской утробе, и если хорошие, сильные и способные правители сдерживали сползание государства к дезинтеграции, плохие, слабые и глупые его ускоряли. И здесь еще раз подтвердилась мудрость и прозорливость великого Чжоу-гуна, поскольку, продолжая править из своей первоначальной западной столицы вместо Лои, чжоуские ваны оказались оторванными от своих «баронов» и в опасной близости к враждебным варварским племенам, наращивавшим давление с севера.