Китай при Мао. Революция, пущенная под откос

В сознании Мао предполагаемые идеологические колебания его коллег и избранный СССР курс были тесно взаимосвязаны. В 1963 г. лидеру Китая исполнилось 70 лет. У него были основания беспокоиться по поводу собственного политического наследия. Он долгое время сдерживал внутри себя негодование по поводу отречения Хрущева от Сталина всего лишь три года спустя после смерти последнего. Мао, несомненно, осознавал, что тем, кто не решался его свергнуть, было достаточно дождаться, пока он покинет политическую сцену естественным образом. Он не верил, что такие люди, как Лю Шаоци, Чжоу Эньлай и Дэн Сяопин, продолжат его революционное дело. С учетом того пути, по которому Дэн Сяопин пойдет в 1980-х гг., беспокойство Мао, по всей видимости, было основано не на паранойе, а на корректном прочтении ситуации. В конце главы 9 мы узнаем о том, как вождь готовился к ошеломительной атаке на партийное государство.

Мао мог бы ограничиться облавой на тех, в ком он ощущал недостаточную верность своим идеям. Однако развернувшаяся кампания оказалась не обычной зачисткой рядов руководства. Ее сопровождало народное восстание, первоначально инициированное учащимися. Именно этой теме посвящена глава 10. Мао и СМИ открыто поощряли выступления старшеклассников и студентов вузов против «буржуазных» элементов среди профессорско-преподавательского состава и «покрывавших» их администраторов. Студенты сформировали «Красную гвардию» хунвейбинов и осуществляли все более ожесточенные атаки на преподавателей, администраторов и, наконец, официальных лиц. Их деяния восхвалялись в СМИ и были удостоены серии массовых митингов на площади Тяньаньмэнь, во время которых Мао устраивал смотры своих последователей. Подразделениям служб безопасности и армии был отдан приказ не вмешиваться. Впрочем, в студенческой среде происходили многократные расслоения на фракции. Многие учащиеся сопротивлялись неприкрытым попыткам манипулировать движением и направлять его, отвечая на это атаками против официальных лиц, которые по поручению Мао вели такую деятельность.

Эти проблемы привели к тому, что Мао разуверился в студентах-повстанцах. Ближе к концу 1966 г. он решился подключить к кампании промышленных работников. В главе 11 рассматриваются последствия такого хода. Города по всему Китаю стремительно выходили из-под контроля. Некоторые трудящиеся выступили с требованиями по пересмотру оплаты труда и социальному обеспечению, некоторые выступили на защиту местных властей против повстанцев. На улицах развернулась борьба между фракциями.

К концу 1966 г. большинство региональных правительств были на грани коллапса. Перед лицом подступающего государственного паралича Мао пошел по пути захватов власти руками повстанцев из регионов, которые были призваны объединиться с преданными ему официальными лицами для свержения парткомов на местах с целью восстановления порядка. Прообразом этого движения стала Январская революция в Шанхае[5]: многочисленный союз протестующих работников заручился поддержкой местного руководителя по делам пропаганды Чжан Чуньцяо и, с разрешения Мао, учредил новую форму управления, восстановив при поддержке армии порядок в крупнейшем городе Китая. Переворот под руководством Чжана Пекин встретил как триумф народных масс и победу революционной линии Мао. Январская революция стала руководством к действию и источником вдохновения для того, что должно было стать победоносной кульминацией «культурной революции». Однако это воображаемое торжество так и не наступило. Мятежники, предпринимавшие попытки захватывать власть во всех концах Китая, оказались вовлеченными в конфликты и разделились на антагонистические фракции. Армии был отдан приказ разобраться в сложившей ситуации, однако военные либо подавляли повстанческие силы, которым отдавали предпочтение Мао и его коллеги, тем самым подрывая самонадеянность руководства, либо оказывались сами замешаны в местные фракционные стычки. Уклончивость и нерешительность Пекина позволили вражде на местах все больше разрастаться. К лету 1967 г. ситуация была близка к состоянию гражданской войны.