Китай, Россия и Всечеловек

С пятью моральными качествами сообразуются пять первоэнергий (у син), циркулирующих между Небом и Землей. Энергии пребывают в благоприятном порядке – взаимопорождения или неблагоприятном – взаимопреодоления, когда человек своими неразумными действиями нарушает естественный порядок, но не взаимоуничтожения. Вода воплощает Чжи-Мудрость, Огонь-Ли, Дерево-Жэнь, Металл – Справедливость-И, Земля – Искренность-Синь. Им соответствуют пять звуков, пять цветов, пять типов отношений; все соотносится со временами года, образуя живой организм. Если энергии следуют предустановленному порядку, то все направляется к лучшему состоянию, если не следуют, то все приходит в разлад (по закону «голографической Вселенной»).

Взаимообусловленность – «Одно во всем и все в Одном» – суть мировосприятия китайцев и причина возрастающего интереса к китайской медицине, которая выдержала испытание временем и обрела признание. В ее основе та же пульсирующая Энергия-Ци. Воплощаясь в материи, она может деформироваться, если нарушен принцип согласованного действия энергии Инь и энергии Ян. А потому не печень нужно лечить, а восстановить энергетическое равновесие, связанное с фазой Дерева, весеннего пробуждения. Изначально чистая энергия (юань ци) – залог здоровья.

В процессе акупунктуры или прижигания мокшей китайский врач «пытается восстановить нормальное движение энергетического потока, или же темпоральное динамическое равновесие, называемое китайцами здоровьем», – пишет в предисловии к книге Поркерта американский синолог Натан Сивин. [525] Профессор Поркерт вместо понятия «меридианы» прибегает к понятию «точки»: переносит акцент с внешнего, линейного порядка на внутренний – в соответствии с многомерной логикой. «Однако даже сейчас, вследствие почти двухтысячелетнего воздействия рационалистической интеллектуальной традиции, – замечает Поркерт, – люди на Западе склонны в первую очередь к установлению каузальных связей и лишь затем – индуктивных. Эта склонность – главное препятствие к адекватному восприятию китайской науки в целом и китайской медицины в частности». [526] Швейцарский философ, психолог Карл Юнг и английский историк науки Джозеф Нидэм сумели проникнуть в глубинную сущность китайской мысли, добавляет Поркерт. Юнг ввел понятие «синхронности», а Нидэм – «коррелятивного мышления», сформулировав концепцию «резонанса» как основного принципа китайской науки, китайской логики. Но и они лишь частично коснулись принципа индуктивности, комплементарного, причинности, заключает автор.

Существует прямая связь между явлениями Природы и поведением человека, осознание чего позволяло не только избегать экологических бедствий, но и правильно выстраивать человеческие отношения.

Конфуций говорит: «Молодые люди в семье должны проявлять почтительность к родителям, вне дома – уважение к старшим. Старательно и честно относиться к делу; любить народ и сближаться с Человечными людьми» (Лунь юй, 1, 6). Управлять – значит поступать правильно. «Если делать все правильно, откуда возьмется неправильное?» (12, 17). На вопрос, не нужно ли казнить отступивших от Пути, Конфуций ответил: «Если правильно управлять, зачем казнить? Если сверху стремятся к добру, то и народ станет добрым. Дэ цзюньцзы – ветер, дэ мелкого человека – трава. Ветер дует, трава склоняется» (Лунь юй, 12, 19).

Предусмотренному Небом порядку следовали совершенномудрые правители древности – Яо, Шунь, Юй, на которых не раз ссылается Конфуций. «О, как велики были Яо и Юй! Владея Поднебесной, они не считали ее своей» (Лунь юй, 8, 18). «Велик был Яо как правитель! Только Небо более велико. Яо следовал ему» (8, 19). Совершенномудрые обладали тонкой энергией цзин, что позволяло им напрямую общаться с Небом. Созерцая небесные Образы ( Сян ), они узнавали законы Земли, смену событий. Полученное свыше знание перенесли в «Книгу Перемен»: как соотвествовать Переменам.

Не удивительно, что и Платон, и Конфуций верили в превосходство ума древних мудрецов, хотя один опирался на геометрические образы, второй – на вездесущую Мораль. (Ныне заговорили о «синтетической геометрии»: каждый образ проистекает из другого – по закону Целого.) Конфуций не осмеливался ставить себя в ряд с древними мудрецами: «Не сочиняю, а излагаю. Верю в древность и люблю ее» (Лунь юй, 7, 1). Ив той же главе: «Я не родился знающим. Я получил знания от любви к древности и упорства в учебе» (7, 21). Традиция почитания предков укоренена в сознании. Два века спустя даос Чжуан-цзы скажет: «О, как совершенны были люди древности! Чисты, как Небо и Земля, воплощали Гармонию, возвышали людей. Видели Изначальное и соединяли с конечным».

Мир неявленный истинно реален, мир явленный – частичное его отражение. Но оба Дао одного происхождения: «От одной глубины к другой – врата в таинственно-прекрасное». То есть, как ни отличен человеческий Путь от Небесного, он не может не восходить к нему. И никчемный поднимется до мудреца, если следует за истинным человеком.