Китай – великая держава номер один?

В середине 1990-х в Пекине в лавке древностей я отыскал старый бюст Мао Цзэдуна. Обошелся он мне недешево, но в обычном китайском магазине ни портрета, ни бюста Мао я не видел. Это само по себе о многом говорило. А тот антикварный экземпляр был ужасно грязный, и мне пришлось его долго отмывать. Видно, хозяин лавчонки без всякого уважения относился к покойному вождю.

Когда Мао был жив, мы мало что о нем знали. Но и теперь на самом деле плохо представляем себе, что это был за человек, который столько лет управлял страной с миллиардным населением. При жизни фигура Мао Цзэдуна была скрыта покровом таинственности и благоговения в значительно большей степени, чем это бывало с китайскими императорами.

Его жизнь — это целый роман о крестьянском сыне из Южного Китая, который поставил перед собой цель завоевать Поднебесную, нашел последователей, боролся сначала с японцами, а затем с правительством и победил.

Мао Цзэдун, отец китайской коммунистической революции, в стремлении добиться чистоты своей доктрины не пожалел собственного народа. Мао, похоже, понимал, что культурная революция обрекала страну на бессилие. Видел, что Китай, изолировав себя от остального мира, становится ненужным миру.

Когда Мао Цзэдуну говорили, что он изменил судьбу Китая и, вероятно, всего мира, он отвечал, что этого ему не удалось сделать. Казалось, это всего лишь скромность великого лидера. Но, возможно, последние годы Мао Цзэдун, подводя итоги, пребывал во власти ужасного чувства, отравлявшего его жизнь: все напрасно — все его усилия, все страдания, Великий поход, борьба за власть, «большой скачок», культурная революция! Все это не более чем эпизод в истории Китая, который переживал и не такое.

Посмертная судьба Мао Цзэдуна зависела от Дэн Сяопина, который возглавил страну.

Мао дважды сбрасывал Дэн Сяопина со всех постов. Старший сын Дэна, которого избивали хунвэйбины, стал инвалидом в годы культурной революции. Тем не менее Дэн не стал устраивать расправу над Мао. Он сохранил видимость культа Мао, но поступал согласно собственным представлениям о том, как надо модернизировать страну. Он не позволил стране отречься от Мао, но на практике ничего не оставил от учения великого кормчего. Точнее было бы сказать, что теперь в Пекине цитируют Мао Цзэдуна лишь затем, чтобы легче было поступать по-своему.

На пятом пленуме в феврале 1980 года сформировали секретариат ЦК, генеральным секретарем избрали Ху Яобана. В сентябре 1980 года пост главы правительства вместо Хуа Гофэна занял Чжао Цзыян. Хуа вскоре утратил и пост председателя партии.

На XII съезде партии в сентябре 1982 года на шестьдесят процентов обновили состав ЦК. На пленуме после съезда Дэн Сяопин стал председателем Военного совета ЦК и председателем Центральной комиссии советников КПК. Летом 1985 года Дэн благодушно говорил: «Всю основную работу ведут товарищи Чжао Цзыян и Ху Яобан, я нахожусь чуть в стороне. В целом ситуация хорошая, даже лучше, чем предполагали».

Ху Яобан и Чжао Цзыян вдвоем сделали многое из того, что приписывается самому Дэн Сяопину. Они были единомышленниками, но придерживались различных взглядов, прежде всего относительно методов. Ху Яобан был сторонником еще более быстрых реформ, чем те, что поддерживал Чжао. Ху имел одно преимущество перед Чжао — дольше работал в центре, его лучше знали. Чжао не хватало связей.

Ху Яобан сделал министром культуры писателя Ван Мэна. В 1986 году министр писал: «Мы с радостью видим, что ныне соперничество всех ученых становится живой реальностью. Люди стали активнее мыслить, высказывать то, что они думают, обмениваться взглядами, безбоязненно искать, смело творить. Создалась прекрасная обстановка всеобщего оживления. У интеллигенции никогда еще не было так легко на душе».

Ху Яобан был очень открытым человеком, способным слушать и воспринимать другие мнения. Не позволял себе топтать подчиненных. С ним можно было не соглашаться и даже спорить. Ху нажил немало врагов, проводя кампанию по борьбе с коррупцией. В тюрьму угодили близкие родственники высших руководителей (см. книгу Виктора Усова «Дэн Сяопин и его время»), которые как раз и были политическими оппонентами генсека. Как он мог понравиться ветеранам, настаивая на омоложении кадров? Ху еще и рассорился с военными, предлагая сократить и численность вооруженных сил, и непосильные оборонные расходы.

Глава правительства Чжао Цзыян поддержал генерального секретаря, обратился к нему с запиской, в которой говорилось: «Для ускорения социалистической модернизации, для длительного и стабильного развития страны необходимо ускорить темпы развития реформы политической системы».

Ху пострадал из-за интервью гонконгской газете в январе 1985 года, в котором увидели намерение отправить Дэна в отставку. Это была последняя капля. Поддержки Дэна он лишился еще раньше. Стала очевидной разница во взглядах.